— Как вас зовут? — Я с изумлением понял, что вот-вот покраснею от смущения. Тоже мне, «великий предводитель темных сил»!
— Доротея. — Она улыбнулась еще шире, что, на мой вкус, не совсем соответствовало мрачным обстоятельствам нашей встречи. — А я могу спросить у вас, кто вы? Этот хмурый бородатый парень что-то пытался мне втолковать, но боюсь, что я поняла его превратно. Кажется, он имел в виду, что вы кто-то вроде бога, а сам он — пророк… Но этого не может быть, верно?
— Да уж, «бог» — это вряд ли… Правда, наш Мухаммед действительно пророк, и это — исторический факт. А вот что касается меня, тут без поллитра не разберешься… Ладно, если уж вы — Дороти, будем считать, что я — Оз, «великий и ужасный»!
Она неудержимо расхохоталась, я с удовольствием присоединился. Еще один из незнакомцев — невысокий коренастый бородач, не то смуглый, не то просто очень загорелый, одетый в самые тривиальные джинсы и уютный вязаный свитер — одобрительно рассмеялся. Судя по всему, он тоже читал «Волшебника страны Оз».
Остальные присутствующие включая Джинна, вежливо молчали, почтительно взирая на сей приступ «священного безумия». Присоединиться к нашему веселью их явно не тянуло.
— По крайней мере, хорошо, что вас зовут не Алисой. — Наконец вздохнул я.
— Надеюсь, теперь мы надежно застрахованы от погони за белым кроликом и бесконечного чаепития в обществе Болванщика… И то хлеб! — Я наконец заставил себя оторвать взгляд от изумительных коленок Доротеи и сосредоточить внимание на ее спутниках.
Кроме улыбающегося бородача там имелся еще один субъект — замечательный во всех отношениях! Его порядком потрепанные, но все еще пышные одеяния заставили меня перебрать в памяти эпизоды всех исторических фильмов, которые мне довелось увидеть на своем веку. В конце концов, я весьма нерешительно остановился на версии средневековой Европы. Но эта расплывчатая гипотеза явно нуждалась в дополнительной корректировке: я в очередной раз убедился, что кинематограф отнюдь не является источником достоверной информации. Худое скуластое лицо этого типа поражало воображение: его правильные, но грубоватые черты неподражаемо оттенялись лихорадочным блеском совершенно безумных черных глаз. В нашей компании он был единственным существом, колоритная физиономия которого идеально соответствовала грядущим событиям. Я был так заинтригован, что тут же вежливо осведомился о его имени.
— Мое имя Влад. — Неприятным ломким тенором сообщил он. Немного подумал и добавил:
— Князь Влад Тапиша, что значит — «пронзатель». Впрочем, у меня есть и другие, не менее завидные прозвища. — Он важно умолк, очевидно ожидая наших заинтересованных расспросов.