Признаться, я очень удивилась такой прозорливости, торопливо кивнула и замерла, а тетя Женя продолжила:
– То-то я смотрю, лицо ваше мне знакомо. Вы ведь к Андрею часто заходили, верно? Может, не обращали внимания на нас, стариков, а мы-то ведь все примечаем. Сидишь на скамейке, за внуком присматриваешь, ну и не только за внуком, само собой. У нас, старух, один общий грех: любопытство.
– Это не самый большой грех, – улыбнулась я.
– Может, и не самый, – согласилась тетя Женя. – Вы что же, сами все узнать решили? Небось не просто так у Раисы оказались?
– Не просто, – покаялась я.
– А муж? Все еще в тюрьме?
– Скоро выходит, через несколько дней.
– Зачем же тогда… или думаете виновного сыскать, отомстить и все такое прочее? Вот тут в одном кино такое показывали.
– Не в этом дело, тетя Женя, – начала я, пытаясь отыскать нужные слова. – Муж со мной развелся, за все время, что в тюрьме находится, ни разу не написал. Значит, считает меня виноватой. Может, я и виновата, да вот беда, не знаю, в чем. Одно я знала и тогда, и сейчас: мой муж Андрея не убивал.
– Ясно, – кивнула тетя Женя, взялась за вязание, но тут же отложила носок в сторону. – Что не убивал, это точно. Потому что его фотографию мне показывали, но это вовсе не тот был, кого я видела той ночью. А милиционеры все такие суетливые были, слова сказать не давали, сами спрашивали, сами и отвечали. Да если б хоть один со мной по-людски поговорил, разве бы я скрыла? Характер не тот. А они… Конечно, грех людей винить, сама хороша. Испугалась я очень, вот беда. Внук еще совсем маленький, дочка сильно болела, мужиков в квартире нет, вот и подумала, придут ночью и убьют всех, и мальчонку не пожалеют. А тут еще мужа Раисы убили, ну я и вовсе перепугалась. Да и подруга твердила: «Молчи лучше», вот и молчала…
– Расскажите, пожалуйста, что тогда произошло? – попросила я.
– Кошку я выпускала, замучила, стерва. Сидела возле двери, «мяу» да «мяу», вот и поплелась среди ночи. Только дверь открыла, и вдруг выстрел. Сначала я не поняла, что это, а потом второй раз ухнуло, точно, говорю, выстрел. Два раза то есть. Я ни жива ни мертва дверь свою захлопнула и точно к полу приросла, шагу ступить не могу, а сама в глазок… Андрюшина дверь распахнулась, и этот вышел…
– Вы его раньше видели, до той ночи?
– Нет. Вот тебя видела и мужа твоего тоже… Много тут у Андрея всякого народа перебывало, может, и этот был, но я его не помню. Высокий, волосы темные, красивый такой…
– А узнать вы его смогли бы?
– По фотографии, что ли? Может, и смогла бы… Не знаю. Испугалась я тогда, а ну, думаю, как меня заметит… ведь стреляли же… А он быстро к лестнице – и исчез. Утром по квартирам ходили, из милиции, и фотографию вашего мужа показывали… Я и сказала, мол, раньше видела, а в ту ночь не видела ничего. А вот услышала выстрелы да испугалась.