Больше, добавляет Ури, такого с ним никогда не было. Но вскоре его мама обратила внимание на то, что маленький Ури как бы читает её мысли; это её даже немного настораживало. А в шестилетнем возрасте начались первые странности с его наручными часами — они стали убегать на полчаса вперёд, а потом и вовсе как будто сошли с ума: стрелки часов то бешено крутились, то гнулись сами по себе…
Свыше двух десятилетий спустя после происшествия в том арабском садике Ури Геллер согласился подвергнуться гипнозу с тем, чтобы попытаться вспомнить в гипнотическом состоянии то, что, возможно, ещё удерживается в глубинах его памяти, но не вспоминается в обычном состоянии. Погружение Ури в гипноз состоялось 1 декабря 1971 года. То, что рассказывал Ури под гипнозом, записывалось на магнитофоне. Затем эту запись дали прослушать Ури. Вот как он сам вспоминает об этом:
— Потом плёнка дошла до того места, где мне три года и я вспоминаю то происшествие в арабском садике, когда яркий свет ударил меня и я потерял сознание. Услышав всё это, я весь внутренне напрягся. Тембр моего голоса на плёнке внезапно стал очень странным, даже немного жутковатым. И я, услышав такие изменения в голосе, почувствовал какой-то необъяснимый ужас. Я не помню, что случилось после этого.
Те, кто слышал этот голос — очень ровный, механический, как будто бы компьютерный, утверждали: голос говорил, что серебристый свет и есть та сила, что вошла в Ури в том арабском садике, и что с тех пор он, Ури, призван помогать людям. Но сам Ури, утверждал голос, не должен помнить то, что произошло тогда, в его раннем детстве.
Но вернёмся к Вове. После того странного ночного происшествия спокойно прошло около десяти лет.
Но за несколько месяцев до 16 февраля 1991 года в комнате Вовы стали слышаться какие-то стуки и как бы шаги. Недели за полторы до 16 февраля его мама увидела во сне, будто бы горит крыша дома над их подъездом и мусоропровод. Примерно за неделю до 16 февраля крыша и в самом деле загорелась (я опросил соседей): дым заметили с улицы, он был и в подъезде, вызвали пожарных, через десять минут приехало 3 машины. Огонь быстро потушили. Также примерно за неделю до 16 февраля на кухне, на линолеумном полу было замечено небольшое горелое пятнышко. И, наконец, 10 февраля, примерно около десяти часов вечера, мама Вовы увидела, как по стене пробежало маленькое, странное, зелёного цвета пятно. «Как зеркальце», — пояснила она мне. А 16 февраля всё и началось…
Июль 1991 года Вова провёл в деревне. Трижды за это время комната, где ночевали Вова и его мама, освещалась непонятным светом. Он падал в комнату через окно. Было впечатление, что окно как бы освещается лучом прожектора. Это происходило глубокой ночью и каждый раз длилось не меньше часа. Вова при этом не просыпался. Деревня глухая, фонарей на улице нет, машины — редкость. Если бы светили фары, была бы слышна работа мотора. А тут было тихо. Этот странный свет настораживал.