От всех печалей, болезней, тревог у ней было одно лекарство — молитва. Теперь, когда Лида, потеряв службу, помогала дома, Бабушка имела больше свободного времени и ежедневно ходила в церковь.
Обычно она покидала дом утомленной, усталой, а возвращалась спокойной и радостной. Она ходила в маленькую миссионерскую церковь, где священником был китаец. Церковь эта была очень бедная, прихожане — почти нищие. Священник, потомок мучеников за православную веру в Китае, был человеком ангельской душевной чистоты и такого же смирения. Молились там усердно и смиренно. Калеки, старики, бедняки. С каким трудом опускались на колени! Не было видно ни одного цветущего здоровьем лица, ни богатых одежд, ни самодовольных улыбок. Свечей ставили мало, и то самые тоненькие, по 10 сентов. Эта паства не имела земных материальных благ, из которых могла уделить Богу. У них не было ни золота, ни ладана, ни смирны. Они приходили молиться с переполненным сердцем, но с пустыми руками. Священник вел полуголодное существование.
Церковь! Последнее убежище страдающего человека! В разных городах и селах, на двух континентах, удрученная горем, нуждой и заботами, — приходила Бабушка в церковь — и все тот же Христос встречал ее теми же словами: «Приидите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Аз успокою вы». И она, помолясь, всегда получала желанное и обещанное: «И обрящете покой душам вашим». В этом все изменяющем и изменяющемся мире Христос был неизменяем. В золотой ли ризе, покрытой сапфирами, как было когда-то раньше, или здесь — на деревянной дощечке — Он был Один и все тот же — Учитель человека. И Бабушка выходила из церкви, зная по долгому опыту, что «иго Мое благо, и бремя Мое легко есть». И легким шагом она спешила в Семью помогать нести это бремя, так как тяжести собственной ноши она уже не чувствовала.
Письма мадам Милицы имели то странное свойство, что за ними следовала какая-нибудь перемена в жизни Семьи.
Ее третье письмо пришло наконец из Шанхая, куда она была депортирована из Гонконга как «нежелательный элемент». Было ли это уколом ее самолюбию? Мадам Милица не поделилась своими чувствами и соображениями по этому поводу.
Профессор со вкусом читал письмо вслух группе заинтересованных обитателей дома №11. Ми-лица сообщала удивительные новости.
Король Англии вдруг заинтересовался положением русских беженцев в Шанхае. По его распоряжению начата была их регистрация, и самые невероятные, неслыханные вопросы задавались беженцам: куда бы вы хотели поехать? каким путем — морем, сушей, по воздуху? сколько багажа вы хотели бы взять? есть ли долговые обязательства, которые вы хотели бы погасить до отъезда?