Затиха. Весна 2007 года
– Валя, что ты делаешь…
Гера провел языком по высохшим губам. Он попытался встать, но сил не хватило, руки загребали песок, работая вхолостую, точно винты выброшенного на отмель корабля. По линии поясницы тело будто разрезало, и нижняя половина не слушалась, как после двух-трех литров забористого вина.
– Что за маскарад? Откуда эти крылья?! Да что ты за тварь такая, господи!!! – Он хотел крикнуть, но голос был слабым, и крик вышел похожим на стон дряхлого, чудом выжившего после инсульта старика или скрип обветшалой калитки в старом, заброшенном саду, которой вздумал поиграть ветер. Ужас, охвативший Геру при виде стремительно менявшей свой облик девушки, лишил его способности нормально двигаться и членораздельно говорить.
Существо, нависшее над ним, перестало походить на человека. Сначала ноги твари принялись с хрустом вытягиваться и одновременно с этим усыхать. Видно было, как из-под юбки появляется желтая сморщенная плоть с ороговевшей кожей, сквозь которую кое-где проглядывала частая сетка вен. С ужасным треском лопнули коленные суставы, обратившись в жгуты жил, сочившихся кровью и отвратительной, гнойного цвета слизью. В конце концов то, что совсем недавно было симпатичной юной медсестрой Валей, оказалось стоящим на двух тонких и длинных конечностях, усеянных стремительно прорывавшимися сквозь кожу шипами и напоминающих из-за этого не то страусиные ноги, не то многократно увеличенные стебли колючего сорного растения. На ступнях, также неестественно вытянувшихся, сзади появились острые шпоры, вонзившиеся в песок, а спереди, вместо пальцев, по три длинных изогнутых когтя – точь-в-точь птичьи лапы.
Одними только ногами метаморфозы не ограничились. Юбка и кофточка с треском разорвались, и взору несчастного Германа явилось мерзкое туловище твари с морщинистыми ссохшимися грудями, что наполовину закрывали вздутый живот, лишенный пупка. Сквозь почти прозрачную кожу живота виднелись скорчившиеся, прикрепленные уходящими в глубь туловища пуповинами младенцы с закрытыми глазами и отверстыми пастями, полными кривых акульих зубов. На спинах их едва заметно трепыхались крохотные крылья, головы были увенчаны небольшими рожками, а в середине лба помещался третий, пронзительно и зло смотрящий глаз, лишенный верхнего и нижнего века, весь покрытый кровавой сеткой сосудов. Ноги одного из этих деток (точная уменьшенная копия мамашиных) торчали наружу из мерзкого ее детородного органа, напоминавшего хобот.