Со стороны лагеря на холм поднимался густой кустарник. Мы сидели спиной к кустам, лицом к озеру, и вот, когда я разглядывал расстилавшийся подо мною берег, мне показалось, что в кустах кто-то стоит и внимательно смотрит нам в спину. Краешком глаза я даже различал этого человека, видел, как он до пояса выдвинулся из кустов, как стоял, руками раздвинув ветки, закрывавшие ему лицо.
— Тут есть кто-то еще? — сказал я, оборачиваясь.
Там не было никого. Лиза сказала, что никого там и не может быть, все, кроме нас, в лагере или далеко в тундре. Мы продолжали разговаривать между собой, как вдруг сама она прервала меня и прислушалась. Совсем близко похрустывали камешки, под гору кто-то спускался. Мы оба поднялись с места. Шагах в тридцати по склону холма спускался человек в синей рабочей блузе. Спуск там был довольно крутой, он сходил боком, держась за кусты. Я видел его только в затылок.
— Это Сережка Полозов, наш моторист, — сказала Лиза.
Она окликнула его по имени, но он не отозвался и даже не посмотрел в нашу сторону, хотя на таком расстоянии нельзя было не расслышать, что его зовут. Скат кончился, он вышел на ровное место и быстро зашагал к лагерю.
Опять меня охватило это мучительное ощущение чего-то виденного уже много-много раз, а между тем я знал, наверняка знал, что всё это вздор — одно мое воображеие.
— Сергей! — крикнула Лиза.
Он не оборачивался. Он шел большими шагами, ветер раздувал его расстегнутую блузу.
— Ваш Сергей, — строго сказал почвовед, откладывая газету, — и эта дылда, его товарищ, — мало приятные люди. Когда начальник вернется в лагерь, я буду иметь с ним крупный разговор. Они выкрали третьего дня бутылку спирта из лаборатории, напились в стельку и, когда я попробовал было как следует взгреть их, полезли на меня чуть ли не с кулаками. А на другой день всё те же милые улыбки и жалобы на свою безалаберную «матросскую душу».
— Они моряки?
Это у меня вырвалось само собой.
— Да, — сказал почвовед. — Моряки. По документам они моряки.
Мы всё ещё смотрели вслед уходившему от нас человеку. Он просунул голову в крайнюю справа палатку, сразу же отошел, а оттуда выскочил второй моторист, здоровенный парень, чуть ли не на целую голову выше того, которого окликала Лиза. Было видно, как он оглянулся в нашу сторону, как опять полез было в палатку, но первый нетерпеливо махнул рукой, и они о чем-то заспорили. Спор был не долгим. Тот, что пониже ростом, быстро зашагал по отмели к шлюпкам, второй шел за ним, время от времени исподлобья поглядывая в нашу сторону. Я не мог разглядеть их лиц. Высокий к тому же был давно не брит, щеки и шею покрывала густая черная щетина.