Ехали они довольно долго, на какое-то время, кажется, свернув на шоссе, а потом опять по проселочной дороге. Изменение качества дороги ощущалось даже в этом фирменном автомобиле. Она лежала крепко спеленутая веревками так, что не могла пошевелить ни одним мускулом.
Глаза завязаны, рот заклеен, ничего не слышно за ревом мотора. «Господи! Что же теперь будет! За что меня так! И ведь даже на помощь прийти некому!
Может быть, конечно, заказчик нас хватится… Но когда это еще будет! И как он найдет нас? И станет ли искать?» Ей было страшно думать, что ее ожидает. Должен быть какой-то выход!
Когда машина наконец остановилась, их с Артемом тут же выгрузили и сначала немного несли по лестнице вверх, а потом по лестнице вниз, затем сложили на какой-то вонючий пол, и они услышали скрип двери и лязганье замка. Потом некоторое время – приглушенные голоса и в заключение ровный шум мотора их машины. Все! Уехали! И наступила полнейшая тишина.
Артем долго кряхтел и ворочался рядом, и вдруг она услышала его шепот:
– Ты где?
Люда зашевелилась. Артем на ощупь отыскал ее и стал развязывать веревки. Как самому ему удалось избавиться от пут, осталось для Люды загадкой. Потом снял с ее головы повязку. Но кругом была кромешная темень. Люда осторожно стала сдирать лейкопластырь. Никогда она не думала, что у нее такое волосатое лицо. Больно было ужасно. Она постанывала.
– Ты чего, пластырь сдираешь? – спросил вдруг Артем.
– Угу.
– Надо сразу, резко, а то очень больно.
Он нащупал Людино лицо, прихватил двумя пальцами кончик пластыря и рванул. Боль была резкая, но мгновенная. Люда попыталась встать, но ноги затекли еще больше, чем руки. И она стала их растирать. Потом наконец поднялась:
– Артем! Что все это значит?
– Судя по всему, нас взяли в заложники.
– Зачем?
– Что – зачем? Зачем взяли? Маленькая, что ли?
– Нет! Зачем нас? У меня ведь ничего нет. Никто за меня ничего не заплатит.
– Да они либо дилетанты: кого попало прихватили, увидели иномарку – и давай хватать, либо на Митьку нацелились.
– Но они, ведь, у него или у его родственников будут деньги требовать. А те за нас-то станут разве платить?
– Не знаю! – отрезал Артем. – Ну отошла? – Они оба стояли и все еще разминали свои затекшие тела.
– Ну вроде.
– Ладно, приходи в себя, а я тут пошукаю. Надо понять, где мы находимся. – И она перестала ощущать его присутствие.
Вот когда ей стало по-настоящему страшно.
– Слушай, а если за нас денег не дадут, то… нас убьют? – почти закричала она в сторону Артема.
– Тихо! – зашипел он совсем с другой стороны.
– Но здесь же никого нет, слышал, как машина отъехала?