— Зиг Хайль! — не дрогнув ни единым мускулом, поприветствовал сенаторов фюрер. — Я рад, что в этом зале остались еще те, кто в меня верит! Садитесь, друзья мои! Господа Сенаторы, я хочу… — скорбно произнес Лепке, но его непочтительно перебил Ганс Борман, поднявшись со своего места.
— Карл, что за цирк ты здесь устроил? — с негодованием воскликнул он, наливаясь праведным гневом. — Мало того, что ты не извинился за опоздание, а ведь здесь собрались не последние в Рейхе люди! Так ты еще устроил балаган с почетным караулом! Кто эти люди, Карл? И где привычные в таких случаях офицеры «Лейбштандарта Адольф Гитлер»?
— Ты все сказал, Ганс? — ласково поинтересовался Лепке, но его глаза при этом метали молнии.
— Нет, не все! — запальчиво выкрикнул Борман. — Ответь для начала хотя бы на эти вопросы!
— Хорошо! — хищно улыбаясь, сказал фюрер. — Во первых: ты не дал мне извиниться, перебив своего фюрера самым непочтительным образом! — слегка повысив голос, произнес Лепке.
— Тебе не долго осталось им оставаться! — прошипел, словно рассерженная змея Борман.
— Но на данный момент я — фюрер и канцлер Тысячелетнего Рейха! И мое слово — Закон!
— Закон должен одобрить сенат! — ехидно напомнил Ганс.
— Я прекрасно об этом помню, дорогой Ганс! — не теряя самообладания, сказал Лепке. — Именно по этой причине на Заседании Сената вместо офицеров «Лейбштандарта Адольф Гитлер» присутствуют офицеры нового подразделения «Лейбштандарт… — он сделал непродолжительную паузу, — Карл Лепке»!
— «Лейбштандарт Карл Лепке»? — задохнулся Борман. — Ты сошел с ума, Карл! Кем ты себя возомнил? Ровней Адольфгроссефюреру?
— Я — фюрер! — гордо выпятив грудь, ответил Лепке. — Этим все сказано! И в связи с этим я восстанавливаю несправедливо отмененный в 1985 году «принцип фюрерства», следуя заветам Великого Вождя Адольфа Гитлера!
Сенат замер, переваривая услышанное. В установившейся кладбищенской тишине голос Лепке гремел подобно раскатам грома:
— Государство, власть и фюрер неразделимы! Никакие высокопоставленные чиновники и бюрократы не должны стоять между ними! Слово фюрера — закон для всех, не подлежащий обсуждению! Только так Великий Вождь сумел поставить на колени весь мир, который лежит сейчас у наших ног!
— Ты свихнулся, Карл! — визгливо выкрикнул Борман. — Вы что, не видите, он — сумасшедший!
— Закройте ему рот! — жестко приказал фюрер.
Один из офицеров оцепления подскочил к Борману и попросил его сесть на место.
— Не тронь меня, ублюдок! — заверещал Ганс. — Я сотру тебя в порошок…
Не долго думая офицер бесцеремонно двинул несостоявшемуся фюреру кулаком под дых. Борман сдавленно охнул и сложился пополам, а офицер «Лейбштандарта Карл Лепке» неторопливо начал пробираться к проходу. Сенаторы испуганно ахнули, такого поворота событий они не ожидали.