На что Эсмиель, улыбнувшись нарочито надменно на случай, если хозяин того типа из универмага находится здесь, гордо ответила: — В тот вечер я приехала в Сады Эоны только повеселиться, а сегодня собираюсь блистать, сир.
Император вскинул брови, а потом деланно недоуменно вздохнул:
— О леди, сегодня вы со мной почему-то более официальны, и это разбивает мне сердце. — Он поднес ее руку к своим губам. — Хотя должен признаться, что из желания видеть вас рядом я готов простить вам и большие прегрешения, но все же позвольте поинтересоваться: чем вызвана подобная перемена целей?
Эсмиель тонко усмехнулась и, мягко высвободив свою нежную ручку из рук императора, кокетливо произнесла:
— В этом виноваты только вы, кузен. Если раньше я была всего лишь одной из десятка ваших сестриц, причем не самой заметной, то вчерашней ночью вы обрушили на мои хрупкие плечи почти официальную придворную должность. — Она лукаво блеснула глазами и закончила: — Ведь, судя по бешеному количеству приглашений, которые я получила уже ко вчерашнему обеду, все считают, что я — ваше новое и весьма серьезное увлечение. А фавориткам приходится блистать, — и она весело и в то же время чарующе рассмеялась.
Император на несколько мгновений прикрыл глаза, а потом с улыбкой покачал головой и опять повторил:
— Вы неотразимы, леди Эсмиель. — Он снова поднес ее руку к своим губам и все с той же улыбкой закончил: — Ну что ж, кузина, тогда не будем никого разочаровывать. — И, повернувшись к заполнившим Поляну прибытия гостям, громко произнес: — Господа, прошу вас пройти в выводной дворик дворцовых конюшен, мы отправляемся немедленно.
Вскоре длинная кавалькада всадников покинула огромный императорский крытый манеж через гигантские двустворчатые ворота и неторопливым аллюром направилась вдоль северной опушки Тенистого леса в направлении Серебристых озер, широким полукольцом охватывающих Сады Эоны с северо-восточной стороны.
Впереди на двух подобранных в масть стройных нумийцах ехали император и леди Эсмиель.
Высочайше одобренный маршрут большой обеденной конной прогулки был опубликован заранее в ежедневном придворном вестнике, но тем, кто получил приглашение, не было нужды заказывать его распечатку. Ибо его красочная голограмма имелась на самом бланке приглашения. Впрочем, таких маршрутов было всего пять, так что многим из присутствующих они были достаточно хорошо известны и уже успели изрядно наскучить. Но для Эсмиель было внове обозревать местные красоты с высоты седла. Густые заросли семилистника внезапно уступали место диким скалам, с которых в небольшие прозрачные озера с ярко-голубой водой обрушивались рокочущие водопады, а за поворотом тропы вдруг обнаруживалась сбегающая с пологого холма роща стройных сосейер, тревожно шумящих маленькими, аккуратными кронами, вознесенными на огромную высоту.