Боже, как он был красив! Нора не могла насмотреться на него в лунном свете, льющемся в окна. Намного красивее, чем был когда-то! Широкоплеч и мускулист.
А может, она так считала лишь потому, что смотрела на него глазами женщины, а не девочки? Она ясно помнила, что называла его красавцем, потому что тогда он был строен и грациозен. И смеялся над ее словами, прежде чем похоть поглотила их обоих. Они с оптимизмом юности начинали супружескую жизнь.
Теперь они снова были в постели, и Ричард снова ласкал ее руками и губами, на этот раз как искушенный в любовных играх мужчина. А она руководствовалась только слепыми инстинктами, но жадно ласкала его и, как музыку, слушала стоны желания и наслаждения.
Но скоро все ее тело запульсировало почти болезненной потребностью.
– Ричард, – прошептала Нора, – Ричард…
Его имя звучало мольбой.
– Да, – ответил он. – Да.
И придавил ее к матрацу всем своим немалым весом, прежде чем раздвинуть коленом ее ноги. Нетерпеливо сжал ягодицы, приподнял и вошел в Нору, твердый, напряженный и сильный, наполняя и растягивая ее. Она прикусила губу в ожидании боли. Боли не было.
Ричард вытащил из-под нее руки, оперся на локти, чтобы не раздавить Нору, и стал двигаться в ровном, медленном ритме.
Она провела пальцами по его рукам и плечам, ощущал мягкие волоски, мышцы, тепло кожи. Обвила ногами его талию и стала двигать бедрами, сжимая и разжимая внутренние мышцы, повинуясь чистому инстинкту. И закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на том, что происходило там…
Там, внизу, все было влажно, и Ричард продолжал размеренные движения.
И Нора чувствовала, как неспешно накапливается тупая боль, становившаяся все острее, пока не превратилась в настоящую пытку. И она снова крепко сжала внутренние мышцы, расслабилась и поняла, что больше не вынесет. И содрогнулась в сладкой муке освобождения, вдруг поняв, что это была не боль, а нечто совершенно противоположное.
Откуда-то донесся чей-то удивленно-самозабвенный крик, и Нора смутно поняла, что это ее собственный голос.
Но прежде чем успела собрать воедино разбросанные осколки своего тела и сознания, Ричард снова вонзился в нее, на этот раз глубоко и резко, и она ощутила, как изливается в лоно жаркий поток его семени. Он громко вздохнул и обмяк на ней. Всей своей тяжестью.
Ричард…
«Ах, моя любовь, моя любовь…»
Он был разгорячен и мокр от пота. Как и она. Нора все еще лежала под ним, расслабленная и счастливая, слушая, как замедляется бешеный стук сердца. Она стала дышать медленнее.
Они любили друг друга! Любили!
Он сказал ей, что сам не знает, женат или нет. Конечно, нет! Они никогда не были женаты.