— Староминаевскую улицу знаете?
— А как же. Кто ее не знает.
— Где вы были в ночь на шестнадцатое?
— Дома. Готовился в дорогу.
— И уехали?
— Как видите.
— А почему так поспешно?
— Давно надумал податься отсюда.
— Почему?
— Надоело в «Водоканале» ишачить.
— Зачем же счастья искать так далеко — в Тюменской области?
— А где же еще теперь заработаешь? Только на нефти.
Кравцов отвечал коротко, не поднимая взгляда.
— Скажите лучше, зачем арестовали?
— Не догадываетесь?
— Нет. Я ничего не сделал.
— Ишь ты! — Майор Бублейников не выдержал и с размаху ткнул авторучкой в лист бумаги. — И глазом не моргнет!
Коваль укоризненно посмотрел на него.
— Ну так как же, Кравцов, задавать вопросы или сами расскажете?
— Что рассказывать?
— Где вы были в ночь на шестнадцатое июля и что делали?
— Я уже сказал.
— У вас есть свидетели?
— Зачем мне свидетели?
— Для алиби.
— Я не преступник.
— Что ж вы делали в ночь на шестнадцатое июля?
— Собирался в дорогу.
— Где?
— Дома, конечно.
— С которого часа?
— Точно не помню. Вечером.
— И долго?
— Может, в два или три часа лег спать.
— С вами еще кто-то был?
— Клоун.
— То есть Самсонов?
— Да. Он может подтвердить мое алиби.
Было, как говорится, не до смеха. И все-таки Бублейников саркастически хмыкнул. «Ворон ворону глаза не выклюет», — проворчал он, словно про себя. Коваль и Вегер, не отводя взгляда, пристально смотрели на Кравцова.
— И долго с вами был Самсонов?
— Пока не собрались.
— До двух или трех часов ночи?
— Да.
— А когда вернулись домой?
Кравцов был начеку. Весь превратился в слух. Лишнего слова не проронил ни разу. Только глазами, как голубыми лезвиями, посверкивал. И Ковалю казалось, что от напряжения и злобы даже уши Длинного прижались к голове.
— Я никуда из дому не выходил. Не темните, гражданин начальник.
— Весь вечер?
— Да.
Капитан Вегер по знаку подполковника подошел к сейфу и открыл его.
— Зачем же было так торопиться в дорогу? — спросил Коваль. — Собирай потом после вас брошенные вещи!
Кравцов молча пожал плечами.
— Так спешили, Кравцов, — продолжал подполковник, — что и сапоги забыли. А они ведь там, на нефти, пригодились бы.
Вегер извлек из сейфа сапоги.
— Ваши? — спросил Коваль.
Кравцов мельком взглянул на них.
— Не знаю. У меня таких вроде бы не было.
— Как же это не было, гражданин Кравцов? — укоризненно покачал головою Коваль. — Вы вспомните. Люди-то вас именно в этих резиновых сапогах видели, и хозяйка квартирная Фаркашева подтверждает…
— Резиновые сапоги нынче у каждого есть. И почти все одной фабрики.
— Но эти-то ваши!
— Может, и мои. Они все одинаковые.
— Нет, не все. Именно эти оставили следы на чужом дворе. Догадываетесь, на каком?