— Нет. Послушайте меня. Я не…
— Ну конечно. Я так и знала, что вы не…
— Вы должны понять…
— Замолчите, — сказала Барбара.
Она рывком встала из-за стола, не желая больше находиться с ним рядом, и вышла из кухни. Удовольствие зачитать Робсону его права она предоставила Уинстону Нкате. После чего отвратительный негодяй был арестован.
Сначала Он смотрел с другой стороны улицы. Пока Он ехал сюда, прошел дождь, и теперь свет уличных фонарей перед больницей отражался на тротуаре. Он рассыпался на золотистые сполохи, и если прищуриться, то можно было подумать, что в город вернулось Рождество: золото отраженного света и красные стоп-сигналы проезжающих мимо машин.
«Да только Санта-Клаус не приходит к ничтожным людишкам вроде тебя, даже не мечтай».
Он застонал сквозь зубы. Он проделал все необходимые действия с языком, создавая давление на барабанные перепонки. Клик-клик. Снова в безопасности, червя нет. Он снова мог нормально дышать. Тот, кто ведет себя нормально, и есть нормальный.
Репортеры покинули свой пост, увидел Он. И разве это не чудесно? Разве это не признак того, что все предопределено свыше? Происшествие все еще оставалось сенсацией, но теперь о нем можно было писать издалека. Или подробнее остановиться на основных действующих лицах. Потому что о недвижном теле на больничной койке много не напишешь. Мы находимся перед больницей Святого Фомы, на такой-то день после трагедии, жертва все еще лежит в палате, так что мы возвращаемся в студию, чтобы послушать прогноз погоды, который для широкой публики куда интереснее, чем эта чушь, так почему бы, черт возьми, вам не дать мне новое задание, пожалуйста. Или что-то в этом роде.
Но для Него ситуация была бесконечно увлекательной. События складываются таким образом, чтобы снова и снова показать миру: превосходство дается не только по рождению. Превосходство — это еще и чудо точного выбора времени, достигнутое благодаря воле уловить момент. А Он — бог моментов. Более того, Он создает моменты. Это качество, помимо многих других, отличает Его от остального человечества.
«Так ты думаешь, будто ты особенный? Ты так думаешь, дрянь?»
Он снова нажал языком на нёбо. Клик, еще раз клик. Ослабить давление, чтобы проверить…
«Отойди от него, Шарлин. Господь свидетель, ему пора выучить урок, потому что особенные люди — это те, кто делает что-то особенное, а он, он сделал хоть что-нибудь за всю свою ничтожную жизнь… Я сказал, отойди от него. Да что ты мне суешь, кому это надо? Отвяжитесь вы от меня, оба. Убирайтесь отсюда, чтобы я вас не видел!»