Члены тройки переглянулись между собой. Было ясно, что специального представителя более всего другого заботит собственная безопасность.
Однако спорить действительно не приходилось. Было решено, что завтра ровно в семь часов вечера Дяглов выведет из катакомб всех имеющих оружие повстанцев, захватит Нерубайское, постарается удержать его в течение полутора — двух часов и уже в темноте с боем отступит обратно в катакомбы.
— Этого, я думаю, достаточно, — сказал Максимов.
На следующее утро один из чекистов, проходя мимо квартиры Баташова, увидел на окне прилепленный к стеклу с внутренней стороны крохотный обрывок бумаги. И к Нерубайскому были скрытно подтянуты войска…
Замысел Оловянникова полностью оправдал себя: Шаворский узнал из каких-то источников, что Арканов уехал в командировку, и это его ничуть не встревожило: так уже случалось.
Днем он сообщил по явкам, где до поры до времени скрывались атаманы, что обстановка для совещания благоприятная, и велел сойтись у Резничука между девятью и половиной десятого вечера, рассчитывая, что как раз к этому времени в ЧК начнется переполох из-за провокации в Нерубайском.
Атаманы и на сей раз проявили редкостную дисциплинированность: все пришли точно к назначенному часу. Теперь доставало только захлопнуть мышеловку.
В анналах истории Одесской губернской чрезвычайной комиссии много есть более сложных и трудно осуществимых операций, но ни одна из них, пожалуй, не была такой результативной, как эта. Пять известных атаманов, два главных руководителя одесского белогвардейского подполья и восемь более или менее значительных бандитов — таков был урожай, собранный в тот вечер одесскими чекистами.
Их задача особенно упростилась, потому что охрану совещания Шаворский поручил своему испытанному помощнику… Седому. Все восемь бандитов, приехавших с атаманами в качестве телохранителей, были переданы в его распоряжение.
Алексей расставил их на порядочном расстоянии друг от друга: одного у ворот, троих вдоль каменной ограды, окружавшей графский участок, еще троих распихал по саду и лишь одного, помельче, отвел к забору, выходившему на Ланжерон.
Шаворский лично осмотрел посты.
— Почему с моря только один человек? — спросил он. — Здесь опаснее всего.
— Я сам тут буду, — успокоил его Алексей.
Шаворский ушел во флигель. Совещание атаманов началось.
Чекисты аккуратно сняли часовых. Одного за другим Алексей подводил бандитов к заборчику и говорил:
— Спускайся вниз, будешь за берегом следить. Здесь невысоко, метра два…
Едва бандит слезал по стене в кусты, там начиналась короткая отчаянная возня, и вновь наступала безмятежная тишина, лишь волны ровно шумели на Ланжероне.