Нарушая дремотную тишину салона первого класса, нежный девичий голос предупредил по-испански, что воздушное судно через несколько минут совершит посадку в Москве, а также обстоятельно поведал о тех мерах безопасности, которые необходимо соблюдать каждому пассажиру во время самой посадки.
Справа от меня зашевелилась Катюша. Утомленная постоянными недосыпами, она самым банальным образом прокемарила практически весь перелет из Боготы в Москву. Даже прогулка на свежем воздухе и чашечка капучино во время остановки на дозаправку в аэропорту Лас-Пальмаса не помешали ей проспать сладким сном оставшиеся шесть часов полета. Я ее прекрасно понимал. Сам был бы не прочь вот так расслабиться. За последние три дня ожидания рейса в Москву нам удалось смежить веки в лучшем случае на пару-тройку часов. Несмотря на то, что провели мы все это время по большей части в огромной кровати шикарного номера отеля «Регенси» — одной из самых роскошных гостиниц колумбийской столицы, выспаться нам так и не удалось, поскольку темперамент моей подруги неожиданно оказался под стать моему. Короче говоря, мы славно провели время. И хоть достопримечательности столицы Колумбии так и остались вне зоны наших интересов, сожалеть об упущенном не приходится, поскольку оба мы были настолько увлечены взаимным познавательным процессом, что нам было не до каких-то банальных экскурсий. Откровенно говоря, мы потеряли счет времени и в результате прибыли в международный аэропорт Эльдорадо едва ли не к самому окончанию регистрации.
По большому счету, и мне ничего не мешало расслабиться и хорошенько выспаться, но, в отличие от своей попутчицы, я был тренированным бойцом и вполне мог полностью восстановиться в считаные минуты без всякого отдыха. К тому же некоторые весьма странные обстоятельства не давали мне покоя. В частности, еще в Миту, на следующее утро после бурно проведенной в компании Екатерины ночи, я узнал, что неподалеку от нашей гостиницы взлетел на воздух автомобиль, в котором находились двое американцев, которые допрашивали нас на борту патрульного катера. Казалось бы, что в этом факте необычного? Вокруг города орудуют партизаны, само население не всегда лояльно к правительству, тут чего угодно можно ожидать. Однако во всем этом была одна необъяснимая странность: как только я узнал о гибели офицеров ЦРУ, тут же почувствовал явное облегчение, как будто с меня стащили пудовые вериги.
С самого первого момента моего прибытия в амазонскую сельву я испытывал на себе чье-то пристальное внимание. Однако как-нибудь подтвердить свои подозрения не мог — ощущение слежки было неуловимо-иллюзорным, будто легкое шевеление листочка на периферии поля моего зрения. Скосишь глаз или повернешь голову, и нет никакого листочка. Глядь, а ощущение шевеления вслед за взглядом вновь переместилось на дальнюю его периферию. Вообще-то я ожидал чего-либо подобного, но не предполагал, что это будет выглядеть настолько навязчиво. Меня явно вели, но до поры до времени не трогали. Кто и для чего? Я уже точно знал, но никак не мог понять, для чего понадобилось убирать двух офицеров.