— Почему ты так уверена, что дракон сидит именно на Медянке? — спросил я Оуру.
— Год назад ещё был, — она мне на то.
— Год! Да он с тех пор мог уже четыре раза сдохнуть!
— Тебе же ещё лучше, разве нет?
Оно, может, и лучше, только зачем мне дохлый дракон? Каракулю не обманешь старой костью, расклеванной вороньем. Лучше всего было бы, если б чудовище сдохло от старости прям перед нашим появлением. Обеим сторонам это сберегло бы силы.
Эрил всё время только о драконе и думал, волновался, найдем ли мы его, существуют ли на самом деле сокровища и не выдумала ли я всю эту историю. И вообще, откуда мне известно про это «чудовище». (Любопытно, а самому Эрилу понравилось бы, если б кто-то назвал чудовищем его родственника?) Разумеется, мне пришлось врать. Дело в том, что старикан долгое время был моим соседом. С годами он становился всё более недружелюбным. Может, от старости в уме помешался, а может, и от природы был такой зловредный. Вместо того чтоб посвятить себя столь разумным занятиям, как сон, еда, математика и составление каламбуров, он по примеру людей стал собирать разный блестящий мусор. И уверен был, что все вокруг только и мечтают покуситься на его жизнь и бессмысленное собрание сверкающей мишуры. Он давным-давно покинул наш остров, к великой радости всех обитателей, потому как никто уже не в состоянии был выдержать этого ненормального старика. Прошлой весной я совершенно случайно на него наткнулась. Гора мусора в его норе увеличилась до гигантских размеров, а сам он уже окончательно спятил. И вот теперь я намерена была слегка уменьшить собрание старого безумца. Ясно дело, в мои планы не входило убийство его. Вся трудность заключалась в том, чтоб взбешённый старикашка не прибил Эрила.
Совсем уже близко от Медянки в какой-то страшно глухой деревушке мы в конце концов встретили человека, который этого дракона вроде бы собственными глазами видел. Матушка всегда мне твердила, что надо уважать старших, но этого деда мне хотелось просто придушить. Началось всё совершенно невинно. Старичок был маленький, худенький, вокруг лысины торчали клочки седых волос, он слегка походил на гнома, которого молния ударила прямо в макушку. Сидел перед хижиной на брёвнышке, зажав свою палку между коленей, и рассматривал окружающую действительность. То есть копошащихся в пыли кур, сорняки у сарая и ленивого пса, заснувшего на пороге. При виде нас дед бдительно поморгал выцветшими глазками и нехотя прохрипел:
— Чавой?
— Вы о драконе знаете что-нибудь? — спросил я.
— Нема.
— Знаю, что нет его, — терпеливо ответил я. — Но ведь он был в деревне.