Всё время ребёнок что-то просил у Женщины — гладил Её руку, но Она очень холодно обращалась с ним, не внимая его просьбам. Тогда я подумала: „Какая Она безжалостная! Если бы мой Андрюша просил у меня что-нибудь, как просит у Неё этот ребёнок, то я бы даже на последние деньги купила ему то, что он просит“. Когда они подошли ко мне близко, то Женщина, подняв глаза вверх, спросила: „Господи, куда её?“ Я услышала голос, который ответил Ей: „Её надо отпустить обратно, она не в срок умерла“. Это был как бы плачущий мужской голос — баритон бархатного оттенка. Когда я услышала это, то поняла, что нахожусь на небесах. Но вместе с тем у меня появилась надежда на то, что я смогу вновь спуститься на землю. Женщина спросила: „Господи, на чём её спустить, у неё волосы стриженные“. Я вновь услышала ответ: „Дай ей косу в правую руку под цвет её волос“. После этих слов Женщина вошла в ранее виденные мною ворота, но Её ребёнок остался возле меня».
* * *
Тогда, в 1960-е годы, весть о барнаульском чуде — воскресении из мёртвых Клавдии Устюжаниной разнеслась по стране. К её дому потянулись верующие. Указом партийного «головы» все дороги к дому Устюжаниной перекрывались нарядами милиции. Вскоре пожаловали в дом незваные гости: одни были в форме, другие — в штатском, — одним словом, прокурорско-милицейская бригада — и стали угрожать. «Ты что тут пропаганду религиозную разводишь, сектантка!» Клавдия Никитична безбоязненно заявила, что она не сектантка, а православная христианка. Это буквально взбесило главного из пришедших, который тотчас же перешёл на язык, предназначенный для «зэков»: «Да ты знаешь, куда я тебя упеку? Найду такое местечко, куда Макар телят не гонял!» Уверенная в своей правоте, Клавдия Никитична спокойно отвечала: «Не пугай. Я уже видела такие места, которые вам и присниться не могут. Вот там-то вы все и будете, если не покаетесь».
А тут и сосед усердствовал в «благородном негодовании»: не дают-де мракобесы ни отдыха, ни покоя, стучатся изо всех сил в дом, часто пугая квартиры. Отчасти так и бывало, поскольку паломникам днём все пути были перекрыты; вот они и пробирались ночами…
Тогда власти решили избавиться от «нарушительницы спокойствия», организовав против несчастной, ни в чём не повинной женщины судебные преследования. И каждый раз, когда она уходила на суд, сын Андрюша и верующие друзья становились на колени и читали акафисты Святителю Николаю и Божией Матери.
Судья упорно стремился обвинить Клавдию Никитичну в «религиозной пропаганде» (запрещённой при коммунистах), в «несанкционированной проповеди» и т. п. …Однако каждый раз обвиняемая возвращалась домой оправданной.