— Да, я видела.
Айя теперь слишком хорошо знала, что такое смерть.
— А разве не хуже быть похороненным заживо? — пробормотал Дилас, прикрывая дверь в каморку спящего старика.
Вернувшись в таверну, Айя села за стол с остальными и стала слушать их рассказы. Большинство продолжали жить в городе, старательно изображая преданность королю и зарабатывая на жизнь дозволенными королевскими указами способами. Они могли делать разные полезные амулеты и за плату налагать чары, пригодные в домашнем укладе. Более серьезная магия разрешалась только Гончим. Даже простое заклинание лошади отныне было запрещено в столице.
— Они превратили нас в бездельников! — сердито бросил пожилой волшебник по имени Оргеус.
— А вы не пытались сопротивляться? — спросила Айя.
— Ты что, не слыхала о бунте в день Основательницы? — спросил чародей Загур. — Девять молодых ребят с горячими головами заперлись в храме на улице Плоской рыбы, пытаясь защитить еще двоих, приговоренных к казни. Ты была когда-нибудь в том храме?
— Нет.
— Ну, все равно его больше нет. Тридцать Гончих появились словно из воздуха, и с ними две сотни «серых спинок». Через час все было кончено.
— А те бунтовщики использовали против Гончих магию?
— Некоторые пытались, но среди них были в основном обыкновенные чародеи и предсказатели погоды, — пояснил Дилас. — Разве могли они выстоять против этих чудовищ? Да и среди нас вряд ли кто-нибудь способен нанести ответный удар. Ореска этому не учит.
— Чему может научить ваша Вторая Ореска, полукровка, — с пренебрежением сказала Саруэль. — В Ауренене есть настоящие волшебники. Стоит им только захотеть, и они сровняют с землей любой дом или обрушат ураган на головы врагов.
— Да ни у одного чародея нет такой силы! — фыркнула скаланская женщина.
— Думаешь, Гончие оставили бы в живых хоть одного из нас, если бы заподозрили такую силу? — сказал кто-то еще.
Волшебница ауренфэйе что-то рассерженно произнесла на своем языке и замолчала.
Испуганная Айя вспомнила о Скорусе, умершем в страшных мучениях.
«Пора», — подумала она. И подняла руку, прося внимания.
— Есть и скаланцы, которым ведома подобная магия, — сказала она. — И ей могут научиться другие, у кого есть дар.
Айя поднялась, выплеснула остатки вина и поставила серебряный кубок на каменный пол. Она чувствовала, что все взгляды устремились на нее, когда простирала руки над кубком. Негромко начитывая заклинание, она направила силу вниз и сосредоточила ее на кубке.
Прилив мощи возник быстрее обычного. Впрочем, так всегда бываю в окружении людей, хотя ей и не приходилось заимствовать силы у других.