Его почтительная готовность смягчила резкость Мары.
— Я бы хотела, чтобы ты разузнал все, что возможно, относительно Ассамблеи магов.
С тех пор как Аракаси поступил на службу к Маре, впервые его, казалось, поразила ее смелость. Его глаза расширились, а голос упал до шепота:
— Всемогущих?..
Мара кивнула Сарику, так как затронутая тема была предметом его тщательного изучения.
Не поднимаясь со своего места на дальней стороне круга, он начал так:
— В течение последних лет произошло несколько событий, которые заставили меня задуматься о побудительных мотивах черноризцев. По традиции мы считали само собой разумеющимся, что ими движет забота о благе нашей Империи. Но не предстанут ли многие факты совсем в другом свете, если в действительности это не так? — От парадоксального юмора, которым всегда отличались высказывания Сарика, не осталось и следа, когда он продолжил речь. — Вот самый важный вопрос: что, если мудрость Ассамблеи служит в первую очередь их собственным корыстным интересам? Они прикрываются высокими словами о необходимости поддержания спокойствия и равновесия между народами; но тогда с чего бы им опасаться такого развития событий, при котором Акома сокрушит Анасати во имя справедливой мести? — Первый советник Акомы подался вперед, опираясь локтями на скрещенные колени. — Эти маги отнюдь не глупцы. Трудно поверить, будто они не понимают, что ввергают Империю в хаос междоусобиц, если позволяют властителю, виновному в вероломном убийстве, остаться безнаказанным. Неотомщенная смерть — вопиющее нарушение законов чести. Прежде, во времена Высшего Совета, многие проблемы решались посредством закулисных политических интриг и бесконечных взаимных уступок между партиями. Теперь же Великая Игра не пронизывает своими токами всю нашу жизнь, и каждая семья оказывается покинутой на волю случая, а суждено ли ей уцелеть — зависит от доброй воли и обещаний других правителей.
Обратившись к Мастеру, Мара пояснила:
— В течение года не менее десятка семей исчезнут с лица земли только потому, что мне запрещено продолжать борьбу против тех, кто хотел бы вернуть времена правления Имперского Стратега. На политической арене я бессильна что-либо предпринять: у меня связаны руки. Мой клан не может поднять меч против традиционалистов, которые теперь используют Джиро, выдвигая его на передний край. Если я не могу с ними воевать, то у меня больше нет возможности выполнить свое обещание и защитить те дома, которые зависят от союза с Акомой.
Она на секунду закрыла глаза, как будто собиралась с силами.