Оставшись в одиночестве, она стала размышлять о том, что могли означать наезды Бена в Уимблдон. От кого или от чего он сбегал сюда? Мысль о том, что он спал один в ее большой постели, доставляла ей удовольствие. «Как ручной голубь», – неожиданно мелькнуло в голове. Он использует мой дом как убежище. Но это радовало ее. Она решила ничего ему об этом не говорить. Розмари приняла душ, распаковала чемодан и позавтракала.
– Где Джоанна? – спросила она у дочери.
– Ах да, я забыла, что ты ничего не знаешь. Она ставит две пьесы в театре в Северном Лондоне. Поехала обсуждать сценарий с писателем.
– Прекрасно.
– Жуткая вещь – деньги! – весело воскликнула Элла, потом серьезным тоном продолжала: – Ма, ты действительно не возражаешь, что она здесь живет? Все дело в деньгах. Мы уже давно бы куда-нибудь переехали, но как представим себе, что придется жить в однокомнатной квартирке…
Розмари оторвала взгляд от тарелки.
– Ничего удивительного. Перспектива жить с тобой в одной комнате кого угодно приведет в ужас, даже Джоанну.
Элла засмеялась.
– Я пошла наверх. Если понадоблюсь, позови.
Телефон зазвонил ровно в три. Это была мать.
Розмари глубоко вздохнула, готовясь к разговору.
– Привет, ма. Как дела?
– Когда ты вернулась?
– Я прекрасно провела время, – сказала Розмари.
– Так или иначе, ты дома. – Бетти замолчала. Розмари тоже не произносила ни слова, не желая облегчать ей задачу и первой заводить разговор, которого та от нее ждала.
– Да, я дома, – наконец проговорила она.
Бетти Дальтон решилась:
– Я полагаю, тебе уже известно, что Элла мне нагрубила? Она говорила тебе, как я была расстроена?
– По поводу газет? Говорила.
– О, это я уже пережила. – В тоне Бетти слышались обвинительные нотки, потом она понизила голос, как будто кто-то мог ее услышать. – Дело в другом. Она рассказала об этой девушке, которая у вас живет.
– Джоанна.
– Да, о ней.
– Продолжай, ма. – Розмари терпеливо ждала, собираясь с духом, чтобы сказать матери правду.
– Ну вот, – нерешительно начала Бетти, – я узнала… Это какая-то глупость. Я даже не знаю, как об этом говорить…
– Они любовницы, ма. Они влюблены друг в друга. – Она произнесла эти слова быстро и громко, слыша на другом конце провода тяжелое дыхание Бетти.
– Ты знаешь? И допускаешь, чтобы все это происходило в твоем доме?
– Да. Элле уже больше восемнадцати, а Джоанна – милая девушка.
– Милая девушка? Но разве тебя не волнует, чем они занимаются? – Бетти была близка к истерике. – Моя внучка занимается Бог знает чем. Когда я была молода, у нас ничего такого не водилось. Как можно было узаконить подобные вещи?