– По-моему, это не самое худшее наказание, – пробормотал Лукас.
– Вот именно. Наслаждайтесь. И позвоните мне, если вам потребуется помощь в опустошении мини-бара.
* * *
Я закрыла дверь, произнесла слова защитного заговора и рухнула на кровать.
– Прости, – сказал Лукас. – Я знаю, как тебе было трудно им отказать.
– Давай просто… не думать об этом. Не сейчас. Может, утром… А у нас утром будет время заехать в больницу? Проверить, как там Дана?
– Мы найдем время.
– Хорошо. Я проверю, все ли с ней в порядке, а потом забуду про это дело. А теперь давай чего-нибудь выпьем.
Я уже собралась подняться, но Лукас жестом показал мне, чтобы я не вставала.
– Лежи. Я все принесу.
Он посмотрел на мини-бар, потом на дверь.
– Мини-бар ближе, – заметила я. – А если ты куда-то отправишься, придется брать с собой Троя. Твой отец вынудил нас сюда приехать, и самое меньшее, что он может сделать – это оплатить нам гостиницу и выпивку.
– Ты права. Сначала выпьем, потом поужинаем. Мы закажем еду в номер… – Он замолчал и покачал головой. – Нет, сходим куда-нибудь. В какое-нибудь милое местечко. Потом на какое-нибудь шоу, затем погуляем по пляжу или еще где-нибудь, где ты захочешь. Я угощаю.
– Ты не должен…
– Я хочу. Я еще не сказал тебе, но у меня есть деньги. Ну, кое-какие деньги. Мне оплатили юридические услуги, и впервые за несколько месяцев у меня полны карманы.
– Это за дело, которое ты сейчас ведешь? Шаман?
– Нет, это за услуги, оказанные несколько лет назад. Финансовое положение того клиента улучшилось, и он захотел мне заплатить. Что касается текущего дела, то и там можно кое на что рассчитывать. В некотором роде бартер. У него есть… – Лукас замолчал, затем покачал головой. – Мы это обсудим позже, если это во что-то выльется. А сейчас у меня достаточно денег, чтобы оплатить сегодняшний вечер и арендную плату за квартиру на несколько месяцев вперед. Так, сейчас я приготовлю нам выпить, а потом скажу Трою, что ужинать пойдем примерно через час.
Я не пропустила слов об арендной плате, хотя Лукас произнес их словно между делом. Основную часть домашних расходов оплачивала я. И, должна добавить, по собственному почину. Я знала, что это беспокоит Лукаса. Нет, он не заявлял: – «Я мужчина, я зарабатываю деньги», – но ситуация, по всей видимости, заставляла страдать его гордость и чувство собственного достоинства.
Лукас едва зарабатывал на жизнь. Большинство дел в суде и расследований он вел pro bono. Он помогал представителям мира сверхъестественного, которые не могли позволить себе адвоката или частного детектива. Но деньги у него порой появлялись. Поступали они от более богатых представителей мира сверхъестественного, для которых Лукас занимался оформлением юридических документов. Многие из них легко могли бы нанять местного юриста, да это было бы для них и удобнее, но они хотели поддержать благотворительную деятельность Лукаса. От этого Лукас чувствовал себя неуютно, поскольку терпеть не мог благотворительности в свой адрес, но единственной альтернативой был бы отказ от не приносящих прибыли дел, на что он никогда не пойдет.