Но куда все-таки они могли деться? Посреди густой тьмы был всего лишь один островок света – их костер.
Труди любила петь и никуда бы не ушла, если бы ее не позвало нечто более приятное, чем пение.
Эмери вздрогнула. Она подумала о том, что Мэйс мог видеть ее голую в реке, ведь Труди и не пыталась спрятаться, а продолжала плескаться у Мэйса на глазах.
Все хором спели еще пару псалмов, и тут Уайт Тетчер, решив разогнать тоску, завел «Воздушную кукурузу» глубоким сочным баритоном и пустился плясать зажигательную джигу на небольшом освещенном пятачке у костра.
За этим утоптанным пятачком расстилалось целое море мягкой травы. Не там ли сейчас лежат Мэйс и Труди?
Эмери опустила голову, сердце ее сжалось от обиды и унижения.
Эмеральда плохо спала в эту ночь. Она металась, разбрасывала руки, словно отгоняя от себя преследующие ее кошмары. Утром она чувствовала себя уставшей и измученной. А Тимми, наоборот, проснулся в радостном возбуждении: отец обещал взять его на охоту. Глаза мальчика блестели, и его оживление постепенно передалось и Эмери. Она улыбнулась. Дети есть дети. Еще вчера они были свидетелями смерти, но это вчера отошло для Тимми в далекое прошлое.
День тянулся медленно. Группа охотников выехала вперед, погонщиков заменили те мужчины, которые не были заняты своими волами. Пьер, заменивший Оррина, не разговаривал с Эмери. Мэйса нигде не было, видно, он ускакал вперед. Эмери отвернулась, когда мимо их повозки прогарцевала Труди с развевающимися на ветру льняными волосами.
Оррин вернулся в лагерь к полудню. Еще издали. Эмери заметила, как к лагерю медленно приближаются два коня. «Слишком медленно», – подумала она. Оррин вел под уздцы пони мальчика. «Где же Тимми?»
Когда Оррин приблизился, они увидели, что Тимми лежит, перекинутый через седло, лицом вниз. Его правая ступня была раздроблена в месиво.
– О нет, – застонала Маргарет. Она бросилась к Тимми, позабыв о своем животе. – Зачем ты взял его с собой, Оррин? Зачем? Он еще ребенок, он не может выполнять мужскую работу!
Оррин сжал губы.
– Рано или поздно мальчик должен становиться мужчиной. Помоги лучше занести его в повозку.
Тимми был в полузабытье, его бледное лицо покрывала испарина. Когда Оррин укладывал мальчика на одеяла, он застонал, как раненый зверь. Эмеральда была в панике. Казалось, Тимми умирает. Весь его ботинок был пропитан кровью.
– Нет… нет… – продолжала причитать Маргарет.
– Эмери, здесь нечто пострашнее, чем сломанная кость. Беги скорее за Беном Колтом, прошу тебя.
– Конечно.
Вокруг повозки начал собираться народ, качали головами, обсуждали происшествие, но Бена Колта среди них не было.