У Анны перехватило горло, и она не могла говорить. Он нежно провел рукой по ее щеке:
– Я люблю тебя. Я говорил тебе это, но ты не верила мне. – Он вдохнул, и его глаза заблестели. – Не покидай меня больше, Анна. Я не выживу в следующий раз. Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, но если ты не можешь сделать этого… – Он сглотнул.
Ее глаза снова наполнились слезами.
– Просто не уходи от меня, – прошептал он.
– О, Эдвард, – с мольбой сказала она, когда он взял ее лицо в окровавленные ладони и нежно поцеловал.
Он проговорил сквозь ее губы:
– Я люблю тебя.
В отдалении она услышала улюлюканье и негромкий свист. Виконт Иддесли откашлялся почти ей в ухо.
Эдвард поднял голову, но не сводил глаз с лица Анны.
– Разве ты не видишь, что я занят, Иддесли?
– О, в самом деле. Весь «Грот» видит, что ты занят, де Рааф, – сухо сказал виконт.
Эдвард поднял глаза и, казалось, только сейчас заметил зрителей. Он нахмурился:
– Хорошо. Мне нужно отвезти Анну домой и заняться рукой. – Он кивнул в сторону своего плеча. Потом посмотрел на потерявшего сознание Лиллипина, у которого уже не текли слюни: – Ты можешь позаботиться об этом?
– Предполагаю, что мне придется. – Виконт скривил губы с отвращением. – Сегодня вечером, должно быть, корабль отправляется куда-то в экзотические страны. Вы не возражаете, Гарри, не так ли?
Зеленоглазый мужчина усмехнулся:
– Работа матроса принесет много пользы миру добра. – Он без церемоний ухватил Лиллипина за ноги. Виконт Иддесли взялся за подмышки, и вдвоем они подняли Чилли Лилли.
– Мои поздравления. – Гарри кивнул Анне.
– Присоединяюсь, де Рааф, – растягивая слова, произнес виконт. – Я очень надеюсь, что заслужил приглашение на предстоящее бракосочетание.
Эдвард что-то проворчал.
Хихикнув, виконт скрылся в дверях. Эдвард немедленно сжал руку Анны и начал проталкиваться с ней через толпу. В первый раз она заметила, что сама Афродита наблюдает за ними, стоя чуть в стороне от толпы. Рот Анны приоткрылся от удивления. Под золотой маской в обрамлении напудренных золотой пылью волос сверкнули знакомые зеленые, кошачьи глаза.
– Я знала, что он простит вас, – промурлыкала Афродита, отходя назад, затем она возвысила голос: – Напитки за счет заведения для каждого – во славу любви!
Толпа загудела позади них, когда Анна и Эдвард побежали вниз по главной лестнице в ожидающую их карету. Войдя, Эдвард стукнулся головой о крышу и повалился на подушки. Он не должен был отпускать ее ни на секунду и теперь притянул ее себе на колени и закрыл ее рот своим, воспользовавшись ее приоткрытыми губами. Прошло несколько минут, прежде чем она смогла перевести дыхание.