Все хором обсуждают случившееся, потом Тина просит телефон. Справочная Бригамской больницы отказывается дать сведения о состоянии больной, тогда Тина дозванивается до кабинета неотложной помощи. Откуда у этой девицы такая осведомленность?
– Могу я поговорить с Фарой, пожалуйста… Привет, это я, извини, что достаю тебя на работе.
Недавно к вам привезли одну пожилую даму. Между шестью и семью часами… Уиттиер… Я бы хотела узнать, как она… – Длинная пауза. – О нет! – Она падает на колени, не выпуская Гарфилда из рук.
– Ну что там? – спрашиваем мы.
– У нее был инсульт, кровоизлияние в мозг. Она умерла по прибытии.
В потрясенном молчании все медленно разбирают свои куртки и расходятся. Джуди остается.
– Просто не верится, что ее больше нет. Она была такой классной теткой, – говорит Джуди.
Питер спускается с балкона и садится между нами. Мы делимся историями о заведующей Уиттиер. Он рассказывает нам, как на прошлой неделе у его киоска выстроилась большая очередь.
– Она зашла ко мне, сама организовала себе завтрак, завернула его и положила в кассу точную сумму. Потом подмигнула мне и сказала: «Вы не возражаете, если я оставлю себе чаевые?» Потом улыбнулась мне и ушла.
Мы втроем сидим на диване. Питер обнимает нас за плечи, и обе мы притулились к его плечам.
Вдвоем с Питером мы идем в церковь на Арлингтон-стрит на поминальную службу по заведующей Уиттиер. Это старая церковь с ложами и семейными скамьями. Мы открыли белую крашеную дверь и устроились на красных сиденьях.
До начала службы еще довольно много времени, но почти все места уже заняты. Здесь не только наши преподаватели и студенты, но и бывшие профессора и множество выпускников разных лет, от вчерашних студентов до тех, кому уже под пятьдесят. Гуськом входят члены правления и директор Бейкер с женой, они делают вид, что они никого не знают.
Встает симпатичная блондинка с собранными в пучок волосами. На ней узкая синяя юбка до колен с разрезами. Ее черный пиджак и шарф, простреленный золотыми стрелками, связывает вместе синее и черное. Она классно смотрится.
– Спасибо, что пришли. Я Диана Чамберс, старшая дочь Алисии Уиттиер. Моей сестре Рите и брату Гаррисону хотелось бы, чтобы все вы воспринимали этот день не как траурный, а как некое торжество по случаю любимых и важных для нее вещей. Нам хотелось бы, чтобы вы поделились с нами вашими воспоминаниями о ней.
Внучка заведующей Уиттиер начинает играть на флейте попурри из битловских песен. Она тоже блондинка, лет шестнадцати от силы. Закончив, она говорит:
– Никто не знал, что бабушка любила «Биттлз». Когда она в детстве сидела со мной, то мы подражали им, исполняя их песни. Она изображала Ринго и потрясно барабанила по воображаемому барабану.