Паренек смущенно кивнул. Он был просто прелесть. Хилари чувствовала себя ужасно, страстно желая поцеловать его и в то же время понимая, что это… неправильно.
– А можно… Ну, этому вообще, наверное, нельзя научиться, да?
Она почувствовала огромное облегчение. Усилием воли она оторвалась от фантазий в духе журнала «Джеки» и увидела впереди сияющие дали. Она поможет этому парнишке.
– Научиться? Конечно же, этому можно научиться! – засмеялась она. Он смотрел ей прямо в рот и улыбался вместе с ней. – А как, по-твоему, люди вроде меня к этому пришли?
Он улыбнулся и пожал плечами.
– А вы бы могли – черт, вы же в отпуске. Извините.
– Что?
Он порывисто вздохнул.
– А можно просто посмотреть? Вы скажите, если нельзя. Но мне очень понравилось то, что вы делали утром. Если бы я мог просто смотреть, то, наверное, что-нибудь ухватил из этого.
Она нашла его руку и сжала ее, проникновенно улыбнувшись.
– Я бы очень хотела показать тебе. Он засиял.
– Правда?
– Правда Искусство существует для стольких людей, сколько захочет его изучать.
Он с серьезным видом кивнул.
– Но это дисциплина. Ты должен будешь смотреть, слушать и учиться с самых азов. Это нелегко. И тебе нужно будет рано вставать.
– И насколько рано?
– В семь. Когда солнце покажется из-за этих гор.
Она указала на размытые очертания гор, чувствуя себя киношным сэнсэем.
Мальчик пружиняще вскочил на ноги.
– Я поставлю будильник!
Он улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой и ушел. Хилари смотрела ему вслед. Она даже не спросила, как его зовут.
– Думаешь, мы когда-нибудь еще увидим этих двоих?
– Они должны вернуться хотя бы трусы переодеть.
– Похоже на то, что они уже здесь побывали. Думаешь, они оставили бы записку, а?
– М-м-м.
– Вот ублюдки, да? В первую же ночь отоварились.
– Ну и ладно. Хоть заткнутся.
– И тебе не обидно?
– Да нет, не особенно. Если такое происходит и все нормально, тогда это круто. Но я не буду считать отпуск дерьмовым, если никого не склею.
– Офигеть! Но я-то буду! Это будет катастрофа! Если я не трахнусь здесь, то я, наверное, никогда не трахнусь.
– Найдешь кого-нибудь.
– Точно!
– Ты обязательно познакомишься с кем-нибудь. Ты ведь у нас огромная личность!
Он ухмыльнулся своему толстому дружку и увернулся от брошенной в него подушки.
– Ну что за пара нытиков, а?
– За себя говори. – Пастернак скосил глаза, сдвинул свои могучие сиськи и пропищал им: – Что за пара нытиков, а?
Мэтт встал с кровати.
– Пойду-ка я в душ.
– Ты из него не вылезаешь, юный Мэттью.
– Чтобы белье не пачкать. В такую жару я ужасно потею.
– Вонючая жара, да?
– Это точно.
– А знаешь, почему ванна полезнее душа?