– Первый этап пути нам предстоит проделать на поезде. На тот случай, если поезд встретит какое-либо препятствие, мы взяли с собой лошадей. Вы, вероятно, назовете это перестраховкой?
Я улыбнулся ему в ответ:
– Вероятно.
Прямо на лошадях всадники взбирались в грузовые вагоны. От мистера Лу я узнал, что наши сопровождающие поедут в теплушках вместе со своими животными, в то время как для нас уже приготовлено купе в отделении первого класса. Мистер Лу, кажется, имел значительное влияние в железнодорожной компании, и я предположил, что он достаточно часто ездил по этому участку дороги.
Мы заняли место в вагоне, точь-в-точь похожем на большинство своих железнодорожных собратьев в Великобритании. Нам тотчас принесли чай и легкие закуски.
Только тогда мистер Лу сообщил мне, куда направляется поезд. Он откровенно наслаждался моим неведением.
– Если нам немного повезет, мы доедем до Нанкина[3]. Обычно такое путешествие занимает не больше трех дней, но нужно иметь в виду, что возможны задержки.
– А чем могут быть вызваны эти задержки? – я отхлебнул отличного чая.
– О, немало причин, – он пожал плечами. – Бандиты взрывают железнодорожные пути. Крестьяне воруют рельсы и шпалы для своих хозяйственных нужд. Ну, и общая некомпетентность представителей железной дороги. Вероятно, именно последнее вызывает наибольшие трудности!
Эта некомпетентность не замедлила сказаться. Наш поезд должен был отправиться около полудня, однако уже перевалило за четыре часа пополудни, когда мы наконец покинули вокзал.
Но все мое нетерпение мгновенно улетучилось, как только мы выехали за город и моим глазам предстал совершенно новый ландшафт. В мягком свете китайского солнца поблескивали влагой обширные рисовые поля, то и дело рассекаемые низкими холмами, где притулилась деревушка. Именно здесь глазам представало истинное и неизменное богатство Китая: его рис. Колеблется ценность серебра; может погибнуть индустрия, охваченная общим кризисом мировой промышленности; расцветают и отцветают города и государства; приходят и уходят захватчики – но китайский рис и трудолюбивые крестьяне воистину бессмертны. Во всяком случае, тогда мне так казалось. Никогда прежде мне не доводилось видеть сельское хозяйство, развитое до таких масштабов. Во все направления на множество миль простирались поля, преимущественно зеленые и желтые; их разнообразили только низкие земляные валы и широкие серебристые ленты оросительных каналов. Надо всем этим тихо светилось необъятное туманное небо, на котором постоянно висело несколько бледных облачков.