— Где они?
Король указал на дерево за спиной мудреца. На нижней ветке сидели три кота. Один был цвета красной меди, другой — оранжевый, словно пламя, третий походил на неяркую золотистую звезду.
— Смотри! Феникс, Везувий и Саламандр. Они сменили шкуры, но я-то знаю, кто из них кто. — Король рассмеялся. — А теперь мой черед!
Мейтонвей вздохнул. Из складок плаща он вытащил тоненькую ясеневую палочку, свой волшебный жезл.
— На что вы собираетесь меня подговорить?
Король повернулся к нему:
— Лес давно стал моим вторым домом. Так что мне более всего подойдет облик дерева.
— Ну, для этого вам моя помощь не нужна, — сказал волшебник. — Вы так же легко меняете обличье, как летает птица.
Король посмотрел на единственного своего друга:
— Мне нужна не простая смена облика, Мейтонвей! Если уж я обречен на вечную жизнь, то мне хотелось бы сбросить с себя человеческое обличье и принять более мирный внешний вид.
— Вы хотите навсегда остаться деревом? — удивился Мейтонвей. — Неподвижным и бессловесным? А если кто-нибудь придет и вырубит этот лес?
Король немного подумал.
— Может быть, я научусь двигаться, — ответил он с лукавой усмешкой. — Не огорчайтесь, мой друг. Прошлой ночью я видел в облаках мальчика и уверен, что это был один из моих потомков. Будущий ребенок. И знаете, Мейтонвей, он будет потомком и по вашей линии тоже. Это доставляет мне огромную радость. А сейчас я чувствую, что Алый король уже готов покинуть этот мир!
— И мир, и меня, — не без горечи отозвался Мейтонвей, хотя приятно слышать, что когда-нибудь твоя кровь сольется с королевской!
— Не лишайте меня вашей милости, друг мой, — попросил король. — Если я сделаю это сам, то у меня всегда будет искушение вернуться. Только вы сможете сделать превращение окончательным. Я очень устал, дорогой друг, и больше не в состоянии выносить печаль.
Мейтонвей ласково улыбнулся:
— Я сделаю все, о чем вы просите. Но уж простите, если у меня получится не совсем такое дерево, каким вы себе его представляете.
Король тоже улыбнулся, и хотя он изо всех сил старался справиться с грустью, та победила и глаза его затуманились слезами.
Волшебник, которого переполняла жалость, поторопился приступить к делу. Он прикоснулся к плечам друга кончиком волшебной палочки, а затем потянулся к короне. Но золотой ободок так запутался в черных прядях, что Мейтонвей оставил его там, где он был.
С тех пор как король поселился в лесу, он всегда носил одежду из грубой холстины. Едва король поднял руки и рукава сползли вниз, на его руках стали прорастать тоненькие зеленые ветки. Мейтонвей прикасался к ним ясеневой палочкой, и они крупнели, становились гуще. Тело короля стало вытягиваться. Он делался все выше и выше. Вот ветви покрылись листиками; в них, как в маленьких зеркальцах, отражались цвета осеннего леса и красно-золотистый огонь костра. Коты горящими глазами наблюдали за превращением. Они следили за прыжками Мейтонвея вокруг короля, за рассыпавшим искры жезлом, за разлетающимся темным плащом, за развевающимися, легкими, словно пух, волосами волшебника. И коты горестно завыли, когда их хозяин исчез; только голова его чуть угадывалась на верхушке величественного ствола. Но черты лица расплылись, а слезы, бежавшие из темных глаз, превратились в багряные ягоды.