— Вот и хорошо бы! — пробормотал мужчина. — Вернулись бы в Гонконг. — Он хрипло хохотнул и захлопнул дверцу машины.
Мальчик потащил по лестнице две коробки, потом повернулся, будто почувствовал, что за ним наблюдают, оглядел улицу и увидел котов.
— Это же Огнецы! Вон перед домом Чарли, — показал он. — Интересно, что им надо?
— Не стой, Бенджамин, — поторопила мать. — Заходи!
Но Бенджамин пропустил ее слова мимо ушей.
— Эй, Огнецы! — тихо позвал он. — Это я, Бенджамин. Я вернулся!
Со стороны котов донеслось что-то вроде рокота мотора. Урчание было приветливым, но с легкой ноткой недовольства.
Казалось, они хотят сказать: «Давно пора!»
— Ну пока. Еще увидимся, — ответил он и потащил коробки в дом.
Коты подождали, пока дверь за ним закрылась, а когда в двенадцатом номере зажегся свет, они обратили внимание на дом, что был у них за спиной. Прямо перед домом рос каштан, по случаю зимы листьев на нем не было. Коты ловко и быстро вскарабкались по толстым голым ветвям, тянувшимся к самым окнам, где сейчас было совершенно темно. Усевшись в рядок на одной из ветвей, коты затянули песню.
По ту сторону оконного стекла в своей постели заворочался Чарли Бон. Кто-то его зовет? Или это сон? Он открыл глаза. Очень знакомые звуки доносились с улицы.
— Огнецы? — пробормотал он и открыл глаза.
Вскочив с кровати, мальчик откинул штору и распахнул окно.
У Чарли перехватило дыхание, когда он увидел засыпанных снегом котов.
— Феникс, Везувий, Саламандр, неужели это вы?
Коты ничего не ответили, а просто вместе снежными комьями с глухим стуком приземлились на ковер.
Чарли закрыл окно.
— Лучше бы пришли по лестнице, — прошептал он. — И вообще, неплохо бы вам подкрепиться теплым молоком. А еще лучше — кусочком индейки.
Он взглянул в угол комнаты, где спал мальчик с такими же белыми волосами, как подушка.
Чарли прокрался по лестнице на кухню, за ним бесшумно последовали коты. Там он согрел и разлил по трем блюдцам молоко. Помещение наполнилось восторженным мурлыканьем. Блюдца быстро опустели, и Чарли положил в каждое по кусочку индейки.
За окном носились снежные хлопья, поблескивая в свете кухонной лампы.
— Какой-то этот снег не такой, — заметил Чарли. Он посмотрел на старательно умывающихся котов. — На прошлой неделе мне исполнилось двенадцать, а где же вы пропадали? Можно подумать, вас не интересуют деликатесы!
Оранжевый кот, Везувий, оторвался от своего важного занятия и взглянул на Чарли. Не многие коты умеют так смотреть в глаза человеку. Глаза Везувия светились мудростью, но еще в них горела дикость и память о жизни, какая простому смертному даже не приснится. Везувию, как и его братьям, было уже девятьсот лет.