– И все? – «И ничего обо мне?»
– Да, это все.
Уинтер ждала Лоренса Карлайла, скорбя по матери, и ее душа была полна боли от одиночества и страха. Но Лоренс Карлайл не появился, и вся любовь и надежда, которые жили в сердце Уинтер, превратились в ненависть.
Ненависть погубила ее мечты. Она больше не хотела быть актрисой. Да и как бы она смогла? Как она могла найти радость в том, что стоило ее матери жизни, полной отчаяния, и способно было привести ее к двери человека, которого она ненавидела всем своим сердцем?
Уинтер оставила свои мечты, как была оставлена отцом, о котором мечтала. Лоренс Карлайл больше не являлся частью ее жизни. Ей просто придется забыть о нем. Уинтер выбросила все альбомы с наклеенными вырезками и дала себе торжественную клятву никогда не читать о нем и не смотреть его блестящие фильмы.
За девять месяцев, что прошли со дня смерти Жаклин до первого дня Уинтер в Калифорнийском университете, девушка тщательно проштудировала все уроки, которые преподала ей жизнь.
Лучше, когда тебя любят, чем когда не любят. Даже если это означает, что нужно скрывать свои самые сокровенные чувства, все равно лучше.
Привязываться к людям опасно. Она была привязана к Жаклин, и когда они наконец обрели что-то – хрупкое и нежное, и может быть, близкое к любви, – ее мать ушла навсегда. Она лелеяла мечту об отце, а когда узнала, что она ему безразлична, что-то внутри нее умерло.
«Люди тебя бросают. Отец, Жаклин – все, если только ты не даришь свет, очарование и красоту». Те, кто знал ее лучше всех, бросили ее, и нет ли в ней самой чего-то такого, отчего ее невозможно любить и легко бросить?
За три недели до начала занятий Уинтер договорилась о встрече с Лео Стайлсом. Нужно поговорить о поместье, сказала она исполнительному секретарю.
Уинтер думала о жизни в этом доме во время учебы в колледже. Эллисон, которая все еще оставалась ее лучшей подругой, потому что не сделала рокового открытия, собиралась жить дома. Эллисон была счастлива в кругу семьи, ее дом в Бель-Эйр располагался довольно близко от университетского кампуса и очень близко от другого очень важного места – конюшни Охотничьего клуба Бель-Эйр. И снова Эллисон стала уговаривать подругу переехать к ним, но Уинтер отказалась. Она не могла жить у Фитцджеральдов, это был не ее дом, но и оставаться в поместье не могла, великолепное жилье тоже никогда, в сущности, не было ее домом.
Уинтер боялась оставаться в поместье. Она с такой легкостью сможет погрузиться в дни своего детства, полные фантазий, замуровать себя в темноте просмотровой комнаты, изолироваться от мира, притворяясь, что мечты не умерли.