Чаттертон не мог забыть останки этого судна. Видя склоненное величие «Дориа», он улавливал отражения тайн, которые предлагают великие кораблекрушения всем тем, кто видит сердцем. Он вернулся. Огромные размеры «Дориа» поражали его: ныряльщик может потратить десять лет, погружаясь каждый раз на двадцать пять минут, но так и не увидеть всего. И он вернулся снова и удивлялся ощущению от таких мест, которые раньше ничего собой не представляли, волнению от присутствия в этом грандиозном хранилище мелочей, которые когда-то были важны людям. Вскоре «Дориа» завладела им полностью. Сгребая листья во дворе, наблюдая, как играют в футбол «Великаны», или проходя по молочному ряду гастронома, Чаттертон связывал воедино эпизоды своих погружений к «Дориа», и постепенно ему удалось сконцентрироваться. И вот — лоскутное изображение, состоящее из разрозненных спусков к останкам судна, превратилось в единую картину. "Вот почему я ныряю", — говорил он Нэглу. — Вот каким я хочу видеть настоящее подводное плавание".
Очень скоро Чаттертон начал проникать во все отсеки «Дориа» и находить там вещи, какие никто до этого не находил, даже Нэгл с соратниками в их самые славные дни. Известность о нем разносилась от судна к судну по всему Восточному побережью. Но он не переставал прислушиваться к Нэглу. Его восхищала способность Нэгла видеть всю картину целиком, представлять себе корабль в моменты его величайшей гордости, часами изучить схемы палуб и судовые журналы, ставить себя на место судового штурмана, составлять план погружений, исходя из всей структуры судна, когда на данный конкретный момент обследована только очень малая его часть. Его потрясало, что когда он поднимал на поверхность бессмысленные ржавые предметы из потаенных уголков «Дориа», Нэглу было достаточно взглянуть на них, чтобы точно определить, где был Чаттертон.
Но прежде всего он и Нэгл были единомышленниками: для них подводное плавание означало исследования, поиски неизвестного. Есть множество мест, куда нельзя добраться, ибо в представлениях Чаттертона и Нэгла мир был необъятен, но надо пытаться. Ты должен пытаться. "Что ты делаешь в этой жизни, — думали эти люди, — если ты не пытаешься?"
…На следующий день, после того как Скитс открыл ему свою тайну, Нэгл попросил Чаттертона о встрече на борту «Искателя». Они поднялись в рулевую рубку, после чего Нэгл запер за собой дверь и поведал своему другу историю Скитса. Что могло лежать на дне в этом месте? Они раскладывали перед собой версии, как карты в пасьянсе. Может это быть боевым кораблем или торговым судном времен войны? Почти невозможно — военные отчеты зафиксировали не много боевых действий в этом районе во время обеих мировых войн. Мог это быть «Корваллис», корабль, который, как говорят, затопил Голливуд во время съемок фильма о кораблекрушении в 1930-х годах? Есть такая слабая вероятность: считали, что создатели фильма потрудились зафиксировать лишь самые общие координаты места съемок, это была территория, включавшая в себя место, где рыбачил Скитс, и еще несколько сотен квадратных миль океана. А что если это вагон подземки? Вряд ли. Власти Нью-Джерси затапливали их с тем, чтобы способствовать развитию морской фауны, но такие места были тщательно отмечены.