Эфа задумчиво смотрела на висящего на скале ребёнка и пыталась решить, что ей делать в подобной ситуации. На катере к нему было не подобраться — слишком узок промежуток между скальными выступами, следовательно, необходимо подняться на скалу. В обычной ситуации так рисковать своей жизнью без приказа она не имела права. Но сейчас, когда она, как выяснилось, всё равно не нужна господину…
— Умоляю вас, — голос женщины прервался, — он мой единственный сын, заклинаю вас, помогите! — Эфа посмотрела на неё и невольно вздрогнула. Человек, создавший её, наделил своё творение абсолютной памятью. И Эфа уже видела такой взгляд…
Женщина на столе кажется очень большой. Она пахнет кровью и болью. Человек уносит куда-то существо, которое позже назовут Эфой, голод не позволяет ей сосредоточиться на происходящем вокруг, но глаза женщины притягивают её взгляд. В них боль, боль и страдание, и ещё какое-то странное чувство, которое она не может определить. Эти глаза иногда смотрели на неё из окружающей темноты во время сна, но она так и не узнала, кто эта женщина. Однако теперь могла сказать, кем она была. Она была матерью.
И Эфа решилась. Ей было нечего терять. Молча сбросив сапоги, она скользнула к скале и начала быстро подниматься к ребёнку, который смотрел вниз круглыми от страха глазами уже не в силах кричать.
Эфа в считаные минуты оказалась на одной высоте с мальчиком и только тогда увидела, что ребёнок зацепился за острый выступ скалы антигравитационным устройством пояса. Н-да, одно неверное движение, и он мог сорваться вниз. Повезло. Эфа протянула руку и, без усилий удерживаясь на скале, схватила ребёнка за ногу.
Мальчик пронзительно закричал, когда девушка сдёрнула его с выступа, на котором он висел, и принялась спускаться вниз, продолжая держать спасённого одной рукой за тонкую щиколотку. Эфа поморщилась от неприятного звука и слегка встряхнула детёныша, стараясь, однако, не повредить хрупкий человеческий организм.
— Тихо! — прорычала она, и ребёнок испуганно замолчал.
Спускаться, держа при этом одной рукой мальчишку, было неудобно, и Эфа, оказавшись на безопасной высоте, просто спрыгнула вниз. По ушам ударил сдвоенный крик, и девушка едва не потеряла равновесие от неожиданности. Поморщившись, Эфа бросила верещащего ребёнка на землю и, прихватив свои сапоги, направилась к катеру. Она выполнила всё, что от неё требовалось, а остальное её не касалось. Но не тут-то было! Убедившись в том, что её сын не пострадал, женщина устремилась за ней следом, что-то неразборчиво причитая. Всё, что смогла понять Эфа из её восклицаний, сводилось к просьбе не бросать их здесь, а помочь добраться до дома. М-да-а. Может быть, её господин прав и она действительно неадекватна? Иначе зачем бы ей ввязываться во всё это?