– Ах, мама, – прошептала она, прижав руку к дрожащим губам. – Что же я наделала? Как же я смогу смотреть ему в лицо завтра утром?
Отказываясь признаться себе, как она напугана, Леонора приподняла юбки и медленно побрела ко входу в замок. Черт бы побрал этого дикаря! – подумала она, спеша укрыться в своей опочивальне. И черт бы побрал судьбу, забросившую его в замок отца!
А в саду, словно зверь в клетке, продолжал расхаживать дикарь, заполонивший ее мысли. Он тоже проклинал судьбу, вздумавшую с ним шутить.
Одна-единственная свеча горела в комнате на верхнем этаже башни. Две фигуры в плащах с капюшонами сидели лицом друг к другу. На столе между ними стояла высокая плоская бутыль и два кубка. Сквозь дверь, ведущую на балкон, виднелось усеянное звездами ночное небо.
– Вы сами видели, – голос говорящего был едва слышен, – этого горца никак нельзя вывести из себя и вызвать на поединок.
– Да. – Улыбка искривила губы второго собеседника. – Но я видел и еще кое-что. Кажется, мне удалось обнаружить, где его слабое место.
Рука, держащая кубок, застыла в воздухе.
– Слабое место? Я ничего подобного не заметил. Страх неведом этому человеку.
– Возможно, если говорить о страхе за самого себя. Но разве вы не заметили, как быстро он вмешался, когда его брат чуть не дал волю своему гневу?
– Вмешался, потому что поклялся соблюдать мир.
– Нет. – В тусклом свете свечи блеснули белые зубы. – Я видел выражение его глаз в тот момент. В этом и состоит слабость горца: он боится не за себя, а за своих братьев.
Наступило долгое молчание.
– Возможно.
– Мне это точно известно. Он считает себя защитником своих младших братьев. Мы воспользуемся этим к нашей выгоде.
– Но каким образом? Ведь они неразлучны. С тех пор как они прибыли, он с них глаз не спускает.
– Неважно. Прикажите вашим людям быть завтра в полной готовности. Как только я подам сигнал, хватайте его братьев без промедления. Тогда горцу не останется ничего другого, как только подчиниться нашим требованиям.
– Если лорду Уолтему станет известно, кто организовал этот заговор, он обратится к королю.
– Надо убедить Уолтема, что мы действуем по приказу самого Эдуарда. С королем не поспоришь. – В шепоте говорящего ясно прозвучала издевка. – Эдуард так непопулярен, что не может собрать достаточно налогов, чтобы усмирить шотландцев. И вот мы вынуждены торговаться, договариваясь с этими дикарями о мире, а не встречаться с ними лицом к лицу на поле битвы. Будьте спокойны, лорд Уолтем не усомнится, что этот приказ исходит от самого монарха. Если это приведет к свержению короля, так тому и быть.