- Что же дальше?
Это был вопрос не о новостях, которые мог бы ещё сообщить Шишигин, а о том, что теперь делать, как поступать. Шишигин понял это и пожал плечами:
- Мне приказано стоять здесь, в Березнике.
- Стоять, - недовольно буркнул Виноградов и снова заходил из угла в угол.
- Сколько пароходов прошло с эвакуационным караваном из Архангельска?
- Шестьдесят.
Виноградов вскинул голову. Вспыхнули горячей искоркой очки.
- Шестьдесят? - повторил он с живостью. - Шестьдесят - это сила. А как местное население на наш отход смотрит? Какое здесь настроение?
- Как тебе сказать. Пока спокойно. Но кулачье по углам шипит.
- А хлеб есть в районе?
- Хлеб есть. Надо только поглядывать, чтобы не вывезли или не упрятали.
Виноградов кивнул головой и несколько минут шагал по комнате, повторяя своё привычное «так-так».
Потом остановился против Шишигина и заговорил быстро:
- Знаешь что, комиссар, давай попробуем-ка связаться по телеграфу с Котласом, с губисполкомом. Прощупаем, какая там у них точка зрения на события, какие планы.
Виноградов почти бегом направился к стоящему за перегородкой телеграфному аппарату. Часа два простоял он рядом с Шишигиным возле аппарата и выяснил наконец, что губисполкома в Котласе нет и что пароход «Святой Савватий», на котором он эвакуировался, прошел на Великий Устюг.
- Ты можешь это понять? - спросил Виноградов резко и гневно у Шишигина, оставляя наконец свои бесплодные попытки получить из Котласа какие-нибудь указания.
- Видишь, - отозвался Шишигин сдержанно. - Ещё вчера здесь, возле Березника, возникли серьезные опасения насчет ценностей госбанка, которые везли на «Рюрике», - денег и прочего. Нашлись люди, которые, пользуясь суматохой, требовали раздачи средств госбанка по рукам. Часть матросов упорно настаивала на том, чтобы им выдали жалованье за два месяца вперед. Надо так думать, что в пути положение обострилось новыми какими-нибудь фактами. Тогда, верно, и решили наши пройти прямо в Великий Устюг и там сдать ценности, чтобы спасти их.
Виноградов, уже несколько минут вышагивающий из угла в угол по аппаратной, угрюмо молчал. Потом подошел к аппарату, возле которого стоял Шишигин, и сказал хмуро:
- Ладно. Всё это мы потом выясним, что и как. А пока вот что, комиссар. Момент требует от нас с тобой быстрых и самостоятельных решений. Понял? Быстрых и самостоятельных… За нас с тобой в этом месте и в эту минуту никто думать не будет. Некому.
Виноградов, вскинув на Шишигина горячие глаза, заговорил резко и решительно:
- Учитывая это, давай так сделаем. Прежде всего объявляем район Березника на военном положении. Это облегчит нам любые оборонительные действия. Здесь на телеграфе устанавливаем круглосуточное дежурство. Держи постоянную связь со всеми крупными, пунктами, и главное, по реке. То же самое обяжем сделать на всех телеграфных точках - вплоть до Котласа по Двине и до Шенкурска по Ваге. Опираясь на объявленное военное положение, обяжем всех начальников почтовых отделений немедля провести эту меру в приказном порядке. Дальше - никаких телеграмм, распоряжений или там приказов из Архангельска не принимать и не передавать. Вообще никаких сношений с противником. Это наказать строжайшим образом всем. Согласен?