«…даже в физическом отношении». Эта оговорка — она же «проговорка»: подразумевается: уже не говоря — в отношении душевном, в отношении духовном. У Достоевского все слова — душевный, духовный пейзаж.
Не только Свидригайлов «аккомпанируется» дождем (кстати, что-то Э.Н. говорил вообще о стихии воды в этом же роде и, помнится, как Свидригайлов мрачно острит в своей предсмертной каморке насчет наводнения: «Бр-р-р… и всю жизнь-то воды боялся…» Там же он вспоминает девочку-самоубийцу — утопленницу.). Не только Свидригайлов, но и — Ставрогин (особенно их с Петрушей ночной проход).
«Преступление и наказание». Раскольников. Лейтмотивом — жара, жара, жара, нещадно палит солнце. Раскаленная мысль Раскольникова.
«Записки из подполья». Целая главка: «По поводу мокрого снега».
Есть, да еще какие, пейзажи у Достоевского.
А еще — ПОЖАР. ПЕЙЗАЖ ПОЖАРА (пейзаж пожара вместе с пожаром солнца в «Преступлении и наказании», пейзаж пожара и невероятно непонятый в «Бесах»: земной сливается со вселенским)…
Музыкальность Достоевского
Много и хорошо написано об отношении Достоевского к музыке и почти ничего о музыкальности самого Достоевского (Неточка Незванова — отец… Мечта об опере в «Подростке»… И даже не в этом главное, а главное именно в музыкальности самого Достоевского, в его художественных контрапунктах…).
Каждый вид искусства имеет свой «перевод» на язык других видов искусства (совсем необязательно — «прямо», а большей частью по соответствию, даже когда авторы, творцы и не знают о существовании друг друга).
Сам удивляюсь, как раньше так резко не сумел сформулировать: где, у кого музыкальный «перевод» Достоевского.
Тут два пункта:
1. То, что называется «объективно», что — соответствует (разумеется, лишь по моему субъективному разумению).
2. И конечно, нельзя не принимать во внимание, а надо поставить краеугольным камнем, — собственно личные симпатии и антипатии художника, о котором идет речь (в данном случае Достоевского): кого любил, кого не любил, хотя у гениев, как известно, бывают свои необъяснимые капризы.
Итак, вот мысль, которая, удивляюсь, не взорвалась во мне раньше: какая музыка, какой композитор больше всего соответствует Достоевскому?.. Первое, что пришло в сердце, в голову: Шнитке. Вот тот переход из кончерто гроссе — от немыслимой, казалось бы, невозможной завихренности — вдруг к… пошлейшему «танго».
Весь Достоевский и есть вот этакий контрапункт.