Между тобой и ей не будет мира.
Будь жертвой или нанеси удар.
Но жизнь ее есть смерть твоя, запомни,
И только смерть ее есть жизнь твоя.
Е л и з а в е т а
Милорд, вы службу грустную несете.
Я знаю ваше рвенье, чистоту
И мудрость, но глубоко ненавистна
Мне мудрость, проливающая кровь.
Лорд Шрусбери, не будете ль любезны
Дать более сердечный нам совет.
Т а л ь б о т
Ты справедливо хвалишь рвенье Берли,
Но не слабей моя любовь к тебе,
Хоть, может быть, не так красноречива.
Таких счастливых дней, как при тебе,
Не знал наш край с тех пор, как существует,
Пусть только он за счастие свое
Не платит доброй славой, или прежде
Пускай закроются мои глаза.
Е л и з а в е т а
Избави Бог запачкать эту славу.
Т а л ь б о т
Тогда другое средство избери,
Спасти державу, а не беззаконье.
Стюарт не в подданстве твоем. Ее
Ты к смерти приговаривать не вправе.
Е л и з а в е т а
Так, значит, заблуждаются суды,
И тайный мой совет, и мой парламент,
Что это право признают за мной?
Т а л ь б о т
Проверка правды не в голосованьи,
И Англия еще не Божий мир.
И твой парламент менее вселенной,
И наши дни не будущие дни.
Меняются на свете взгляды, мненья,
И строй умов, и склонности сердец.
Ты говоришь — народ, необходимость
И высший долг, но только объяви,
Что ты действительно не хочешь крови,
А сохранить желаешь жизнь сестре, —
И мигом переменятся все мненья.
Не слушай их, а все решай сама.
И беззаботно следуй милосердью.
Не строгость в сердце женщины вложил
Господь, а доброту, и раз к короне
Допущены и женщины у нас,
То, значит, не жестокость наше свойство.
Е л и з а в е т а
Граф Шрусбери вступился горячо
За нашего врага. Предпочитаю
Советников, которым наша жизнь
И общее спокойствие дороже.
Т а л ь б о т
Ей не дали защитников. Никто,
Страшась тебя, не смеет сделать шага
В защиту ей. Позволь мне, старику,
Глядящему в могилу и к соблазнам
Земным давно остывшему, сказать
Два слова в оправданье обреченной,
Чтоб толков избежать, что твой совет
Был движим себялюбьем и пристрастьем,
А состраданья голос не звучал.
Все против бедной. Ты сама ни разу
Не видела ее. Тебя ничто
Не заставляет сожалеть чужую.
Я о вине ее не говорю.
Убит ли муж был по ее приказу,
Не знаю, но бесспорно, что она
Открыто вышла замуж за убийцу.
Тяжелый грех! Но надо знать, когда
Он совершен! Средь ужасов и бедствий,
Восстаний, потрясений, мятежей,
Когда от взбунтовавшихся вассалов
Она могла единственно спастись,
Сильнейшему протягивая руки,
И то, не без каких-то тайных чар,
А женщина нестойкое созданье.
Е л и з а в е т а
Я не хочу в присутствии моем
О женской слабости ни звука слышать.
Бывает тверд душою слабый пол.