Нынешней осенью Максим появлялся во дворе редко. Он объяснял это загруженностью на работе — парень рассказал Петру, что устроился в какую-то серьезную фирму, то ли торгующую компьютерами, то ли занимающуюся их ремонтом, но суть была в том, что теперь у Максимки свободного времени оставалось все меньше и меньше. Впрочем, как утверждают физики, если в одном месте убудет, то в другом обязательно что-то неожиданно нарисуется, и у Максима действительно стали появляться деньги. Обычно он не уделял им особо пристального внимания, полагая, что не деньги помогают ему быть счастливым, но сейчас, очевидно, в его жизни что-то изменилось. Дядя Петя, кажется, догадывался, где порылась пресловутая собака.
Вечером 28 октября Максим появился во дворе в тот момент, когда Петр помогал мужикам — его недавним собутыльникам Саше и Ване, ставшим вместе с ним свидетелями самоубийства Сабитовой, — менять резину на их автомобилях. Они тусовались на углу дома, уже закончив возиться с грязной, как колхозный трактор после уборочной, Сашкиной «девяносто девятой», и планировали после небольшого возлияния приступить к «пятнашке» Ивана. Тут-то дядя Петя и отвлекся.
— Ух ты! — присвистнул он, вытирая руки мокрой тряпкой. — Максимка-то как вырядился!
Мужики проследили за его взглядом и тоже увидели. Максим в элегантном черном плаще, из-под которого выглядывал не менее элегантный костюм-тройка, направлялся по тротуару ко второму подъезду. В одной руке у него болтался пузатый пакет, а в другой… о, это просто прелесть какая-то!.. в другой руке у него сиял невероятными для осени красками букет роз.
— Аж глаза режет, — проговорил дядя Петя.
— Ага, Макс наконец-то решился увести кобылу из стойла, — прокомментировал пейзаж вредный и циничный Иван. — Надоело ночами под окнами мяукать, хочется уже в законной спальне встречаться.
Менее категоричный и скромный Саша, по обыкновению, попытался его урезонить:
— Ну, тут ты не прав. Макс хороший парень, и ему, кстати, давно пора решиться на что-нибудь такое. Кстати, щас можно сразу и отметить.
Саша открыл дверцу своей «девяносто девятой», порылся там на заднем сиденье и вытащил большой пакет с красноречиво оттопыренными боками.
— И то верно! — согласился дядя Петя. — Эй, Макс! Айда сюда, брателло!
Максим приветственно махнул рукой в ответ, остановился в паре шагов от крыльца подъезда. Душа его уже разрывалась на части.
— Иди, иди, мы долго не задержим! — успокоил дядя Петя.
Максим кивнул. Он не был большим поклонником спиртного, но пропустить рюмочку на свежем воздухе, возле гаражей и в неплохой компании — тут и трезвенник сломается.