— У вас нет родных? — спросил Миша.
— Не знаю. Когда-то были.
— Где же они?
Старик пожал плечами с раздражением:
— Не все ли равно? Вы ведь не родословную мою пришли выведывать, правда? Спрашивайте по делу или убирайтесь.
Миша смутился. «Легко сказать — спрашивайте! А что спросить? Что он вообще может знать?»
В результате Михаил не придумал ничего лучше, как разговаривать с Вымирающей Эпохой на понятном только самому себе языке:
— Почему вы здесь?
Секунду спустя он понял глупость вопроса, но Ковырзин, как ни странно, ответил вполне адекватно:
— У меня по некоторым моим биографическим данным была возможность выбора жилья. Из трех вариантов я выбрал этот.
— Поближе к Сопке?
Старик кивнул и сделал еще один глоток.
— Испытываете муки совести?
— Нет. Вовсе нет… С чего бы? Я просто пытался выжить. Будете меня судить? Бросьте это, вас там не было, и вы даже на секунду не можете представить себе…
— Я знаю, что не могу. Я по профессии историк.
— Историк? — Старик усмехнулся и качнул головой. — Вот уж кого не ожидал здесь увидеть через столько лет, так это историка. Ветераны органов — были, врачи заглядывали, даже фальшивые наследнички пытались нарисоваться, но чтобы историк… И чего вы хотите? Чтобы я рассказал, как мы расстреливали, душили, грабили и насиловали? И что я чувствовал при этом?
Миша молчал, ожидая, что старика сейчас прорвет. Похоже, Эпоха слишком долго молчала. В конце концов, не с врачами же обсуждать столь бурную молодость и не с телохранителями, которые регулярно вывозили ветерана попердеть на свежий воздух.
— Нет, спасибо, — сказал Михаил. Ему надоело стоять, и он без приглашения присел на кровать. — Таких душераздирающих историй я и без вас знаю немало. Мне интересно другое.
— Ну, ну?
— Мне повторить вопрос? Зачем вы здесь?
— Вот же упорный… Думаешь, я знаю?
— Да.
Старик допил коньяк и поставил бокал на тумбочку. Пришла очередь сигары.
— Ошибаешься, парень. Когда мне показали список адресов, по которым я в один прекрасный день должен буду наконец загнуться, то у меня лоб покрылся испариной. Получить социальное жилье в этом районе невозможно, здесь строят хорошо и дорого, а вот на северо-востоке строят быстро и дешево, и стариков и бюджетников обычно ссылают туда. Но в моем списке оказалась Тополиная, 13… кхм… с окнами на Черную Сопку. Разве я мог отказаться? Парень, от судьбы не уходят. Ее можно изменить, но уйти — хрен!..
Старик замолчал, вынул из кармана длиннополого коричневого халата зажигалку. Долго раскуривал сигару. Вскоре комнату наполнил ее аромат. Старик окутал себя клубами дыма, повернулся на коляске к окну, чуть-чуть приоткрыл шторы.