Александр молчал.
— Неужели ты никогда не вспоминал Владика? — мягко спросил Денис. — Который, чтобы доказать что-то тебе… и себе в основном, полетел в экспедицию не столько в качестве биолога, сколько в роли самца?
— Замолчи.
— Он простил тебя. Я простил тебя, Сашка-черепашка. И не смотри на меня, как Эля Диминуэндо на дохлую лягушку.
Мяч звонко ударил о пол. Александр долго слышал эхо удара. Хоть эха быть не могло.
— Хочешь присоединиться к нам? Стать гражданином империи? — Голос Дениса сделался густым и вязким.
— Нет.
— Свобода? Братство? Глубокое взаимопонимание в коллективе таких разных, но таких достойных личностей? Слияние…
— Нет!
— Переход на иной качественный уровень? Иной способ существования, открывающий…
— Заткнись!
— Зря. Очень скоро свободный прием в гражданство будет закрыт. Только самые достойные. А ты заурядный парень, Сашка, как был, так и остался. Так пойди же и скажи им, что трагедии в школе — не более чем цепь случайностей. У меня был гипертонический криз, у Луки — давняя травма головы, о которой никто не знал. Реально, была такая травма, я еще в школе с лошади свалился. А я выпал из окна… Елизар выпал из окна, этим все объясняется. Просто помутилось перед глазами. Пусть меня переведут в другую школу, если эти меня не хотят… Больше смертей не будет. Не могут ведь случайности длиться вечно.
И он бросил Александру мяч.
* * *
— Он расколотил камеру мячом! Сказал бы — пожалуйста, я бы ее отключила!
Женщина-врач нервничала и очень внимательно смотрела Александру в лицо. Как будто боялась, что сейчас он начнет ходить, налетая на стены.
— О чем вы говорили?
— Я задал ему все вопросы, которые хотел, — сказал Александр. — Я свяжусь, за мной пришлют транспорт…
— Вы уезжаете?
— Я закончил.
— Вы получили ответ?
Он твердо посмотрел ей в глаза:
— Цепь случайностей, ничего больше. Роковых случайностей. Или придется поверить в невероятные вещи. Которые разрушат наше представление о мире. А мы ведь этого не хотим?
— Вы меня спрашиваете? — Врач пришла в замешательство.
— Себя, — признался он. — Но в любом случае этот мальчик больше не будет здесь учиться. Спасибо, вы мне очень помогли, до свидания…
— Мяч-то оставьте, — тихо сказала женщина-врач.
* * *
Он вышел из здания изолятора в парк и пошел к берегу, иногда натыкаясь на кусты. Но сознание его было ясно. Он просто видел перед собой не школьный парк с его цветами и бабочками, а бетонную дорогу, залитую дождем, и путь двух молодых людей к станции, где через полчаса должна была пройти электричка. Значит, с меня все началось, думал он.