«Включите музыку! Я опять на дискотеке!» – последняя мысль сверкнула в голове пленника и он, потеряв счет наносимым ударам, отключился…
* * *
Порки явился домой раздраженный и с фингалом под глазом. Молча прошел к столу, сел. Жена, заметив, что муж не в духе, тут же принесла ему прохладной браги. И, подождав, пока он выпьет, вкрадчиво спросила:
– Он еще жив?
– Не знаю, – огрызнулся Порки, – может и жив. Койва налила ему еще полкружки.
– Он что-нибудь сказал?
– Нет. Ничего важного для нас, – он разом выпил брагу.
Жена вдруг изменилась, безмятежность сошла с ее лица и она четко произнесла:
– Я утром ходила на лесную поляну. Просила помощи у Пойдемаг* (*Пойдемаг – хозяйка поля – дух) и она указала мне, где растет пой-трава. Вепс отставил кружку и недоверчиво посмотрел на жену.
– Я нарвала ее и приготовила отвар, – продолжила Койва, – дашь ему выпить.
– И что?
– Не успеет солнце зайти за черту, как он расскажет тебе все, что знает!
Она встала и, подойдя к печке, достала из-за нее небольшую кожаную фляжку на длинном ремешке.
– Вот здесь отвар из пой-травы, – сказала она, протягивая мужу емкость.
– Что, прямо сейчас?
– Он должен выпить вечером, а ты будешь ждать, и когда его глаза станут квелыми можешь спрашивать о чем угодно.
– И он скажет правду? – не поверил Порки.
– Всю… правду! Он принял флягу от жены и повесил ее через плечо.
– Отец, – дверь резко отворилась, в дом вбежал запыхавшийся Ёлла.
– Ну что, помер?
– Да нет, живой, – отмахнулся сын, – вернулись наши из дозора. Ёлла сел на лавку, переводя дыхание.
– Ну, – поторопил его отец, – не тяни!
– Говорят, ворота Каргийоки закрыты, – немного отдышавшись, начал доклад сын, – внутри тихо, трупы наших сложены на телегу и стоят в поле, за воротами.
Койва принесла сыну квасу и он, кивнув матери, жадно прильнул к кувшину, немало пролив на рубаху. Мать наклонилась, осмотрела разбитый нос Ёллы с подсохшей кровью в ноздре. Она легонько дотронулась до его носа.
– Не сломан, – заключила она и вернулась к столу.
– Не хоронят… догадались… – произнес погруженный в раздумья Порки. Затем он стремительно поднялся и подошел к сыну.
– Слушай, Ёлла, – он обхватил его за плечи, – возьми людей и встань на дороге. Если они пошлют к нам кого-нибудь, перехватишь их.
– Убить? – выпучив на отца остекленевшие глаза, спросил Ёлла.
– Дурак! – Порки угостил сына оплеухой, – не убивать, а задержать, пока я не выведаю у этого щенка всей правды.
* * *
Вечером, когда солнце скрылось за горизонтом, Койва ждала мужа домой. Она сидела за столом, разложив перед собой пучки сухой травы и мелкие камушки.