– Нет-нет, он не был подавлен.
– Ты веришь, что он покончил с собой?
Опять неприятности.
– Нет, – проговорил Кризантем.
– А там, в Измире, ты не видел ничего такого, что бы дало нам ключ к разгадке?
Этот парень чересчур настаивал. Кризантем раскололся. Он рассказал о комиссариате. О том, как клиент попросил его заняться шофером катафалка, и о документах. Два американца невозмутимо слушали турка. Когда он закончил, Милтон спросил:
– Ты видел этот конверт?
– Нет.
Кризантем сказал правду.
– А потом?
– Потом? Ничего. Я привез его в Стамбул. Уверяю вас. И высадил у отеля.
– Ты не заметил за собой слежку?
– Нет.
Наступила пауза. Жена Кризантема высунула голову из кухни и сказал по-турецки:
– Ужин готов. Когда они уйдут?
Турок воспользовался случаем.
– Моя жена нервничает… Вы…
– Нет-нет, – вставая, сказал Милтон. – Были рады поговорить с вами. Мы уходим.
– Впрочем, мы еще встретимся, – небрежно добавил он. – So long[4].
– So long, – эхом отозвался Крис.
Мужчины галантно приподняли шляпы и открыли дверь. Перед тем, как уйти, Милтон широко улыбнулся Кризантему. Улыбка была не слишком успокаивающей.
Просторный кабинет консула Соединенных Штатов находился на шестом этаже современного здания на улице Каддеси. Консул лично настоял на том, чтобы в кабинете создали микроклимат. Лето в Стамбуле было жарким, а ему подолгу приходилось разговаривать с турецкими офицерами, всегда тайком готовившими государственный переворот.
На этот раз причина собрания была очень основательной.
– Господа, – начал консул, – мы с вами поставлены перед самым серьезным фактом со дня окончания войны. Государственный Департамент сбился с ног, и сам президент попросил, чтобы дело было раскрыто как можно быстрее. Это жизненно важный вопрос для США.
Он замолчал и взглянул на собравшихся. Два парня из ЦРУ, потупившись и положив шляпы на колени, сидели на стульях и слушали его. Устроившийся в глубоком кожаном кресле SAS Малко Линге прикрыл глаза. Он с трудом приходил в себя после вечера с танцовщицей. И заявления консула его мало интересовали.
В углу стоял турецкий полковник. Выступавшие вперед два зуба делали его улыбку глуповатой, но он был одним из ассов контршпионажа. Его звали Кемаль Лианди, и он свободно говорил по-английски.
Адмирал Купер тоже отказался сесть. С изможденным от усталости лицом он вошел в кабинет под немного недовольным взглядом дипломата и раздраженно спросил:
– Ладно, на чем вы остановились?
Консул невесело улыбнулся.
– Дело плохо, адмирал. Вот два официальных резюме: два коммюнике, которые, вероятно, липа. Поскольку вы не читаете по-турецки, я переведу для вас.