Шут Балакирев, или Придворная комедия (Горин) - страница 32

Царский рецепт. Спирт, на гонобобеле настоянный... Ну, давай по второй...За дам. За царицу нашу обожаемую, Екатерину Алексеевну!

Балакирев

Святое дело!

Выпили.

Меншиков

И сразу по третьей, чтоб разговор потек...

Балакирев

Не откажусь! На посошок!

Меншиков

Далеко ль собрался?

Балакирев

В деревню... В отставку думаю проситься...

Меншиков

(погрозил кулаком)

В отставку солдат только в гробу уходит! Понял? Ты мне тут надобен... Пей!

Выпили.

Меншиков

(завинчивает пробку)

Фляга пулей семь раз простреленная, а не течет. Всю Северную войну со мной прошла, в кунсткамеру отдал... А ныне обратно вернул. Такое времечко пришло, Иван: не выпьешь с утра – дня не проживешь. Царь-то, умирая, завещания ведь не отписал... Сказал только: «Оставляю все...» – и душа отлетела. А чего «все»?.. Кому «все»?! Сразу тут такое началось!.. Народ зашумел. Сенат затрясся. Кабы я тогда ночью не ворвался во дворец с преображенцами, не быть бы Кате царицей... А все же трудно державу держать без ясного Петрова указа. Бояре мальчишку, внука его, на трон тянут... Нас, конюховых детей, люто ненавидят. Да и соратнички мои, графы да бароны, которым я же родословные подарил, теперь под меня и копают! Ягужинский – с одной стороны, Шафиров – с другой... Прямо Полтава на Неве.

(Таинственно.)

А хуже всего с Катериной... Уж, кажется, знаю царицу давно, и душевно, и на ощупь... а вот нет. Подсадил на трон – она умом поехала... Взаправду решила, что державой командовать сможет... Пить начала. Трубку курит... Вакханкой сделалась! И указы издает... «Исполняя волю нашего покойного государя, повелеваю...» А волю-то Петра по снам разгадывает... Ей-богу! У нее на эту дурь совсем ум за разум зашел. Говорит, вещие сны ей снятся каждую ночь... И она по им живет. Ты, Вань, сны толковать умеешь?

Балакирев

Не очень. Так, чему бабка учила: хлеб видишь – к дождю, говно – к деньгам...

Меншиков

Нет... Это и я знаю. У царицы совсем непонятные сны... Вот вчера рассказывала: иду, говорит, в горах, Альпах, с козленочком... Подходят к ручью... Козленочек и говорит: сестрица, сестрица, можно воды напиться? А она его вдруг как толкнет в пропасть... И сама смеется... А он пьет... Нет, погоди, напутал... Он летит... Она пьет... Или оба?.. Такой вот дурацкий сон! К чему?

Балакирев

(подумав)

Может, и вам не пить боле, Александр Данилович?

Меншиков

Не получается, Ваня...

(Достал флягу, хлебнул.)

Струны внутри натянуты, колки надо чуток отпустить. Ведь всю жизнь под страхом живешь... Вот я ныне всего достиг, генерал над генералами стал, а все равно, как Петра вспомню, мурашки бегают...