Он отвечал осторожно, взвешивая слова, но хлыст не давал задумываться и торопил жестокими двойными ударами. Габору казалось, что блестящая собачья голова скалит зубы, издеваясь над его страданиями. Он не хотел смотреть на нее и все-таки не мог оторвать взгляда от блестящей рукоятки.
«Замучают!» – думал он.
Вдруг допрос оборвался. Жандарм доложил обер-лейтенанту, что четырем отправляемым необходимы непроводительные документы. Говоря это, он цинично усмехнулся.
Офицер вышел, и Габор перевел дух. Допрашивать начал Тот. Но Габор молчал. Обер-лейтенанту он отвечал из чувства самозащиты, обдумывая каждое слово, но Тоту отвечать не мог. Вся его натура взбунтовалась против этого предателя.
«Ни слова не скажу тебе, жандармская гадина!» – думал он.
Тот вышел из себя и осыпал Габора ударами – сначала ладонью по лицу, потом кулаком по шее, а затем по-жандармски стал бить ногой. Габор терпел и молчал. С животной выносливостью он принимал удары, тянул время, но чувствовал, что изнемогает. Тот покрылся потом и, наконец, потеряв терпение, плюнул Габору в лицо и пошел. Со двора донеслись четыре выстрела. Тот погрозил кулаком:
– И тебе то же будет, красная сволочь!
К Габору подскочил маленький офицер с цыганским смуглым лицом. Оскалив зубы, он поднял костлявый кулак, но в эту минуту вошел обер-лейтенант, застегивая кобуру револьвера.
– Позвольте, господа, разрешите мне, – сказал он, тяжело дыша и стараясь подавить возбуждение, принесенное им со двора. Он сел и знаком велел Габору приблизиться.
– Словом, ты в этом деле участвовал. С тобой были еще два мадьяра и три немца.
– Я там не был, господин обер-лейтенант.
– Фамилии этих двух венгерцев?
– Я не знаю, господин обер-лейтенант. Я тогда работал на фабрике, и мне это рассказывали другие.
– Как они рассказывали? Имена бывших там знаешь?
– Не знаю. Имен не называли.
– Ну-ка вспомни, кто тебе рассказывал!
– Какой-то Йожеф Соке из шестьдесят восьмого, я помню, рассказывал. Но он умер.
– Где он умер?
– Казаки его расстреляли.
– Где?
– После боя с красными.
– Ты с ним служил в одной части?
– Нет, господин обер-лейтенант, я с ним не служил. Я служил только в Самаре, вместе с господином фельдфебелем.
– Это мы знаем… Ну, что же он рассказывал, этот Йожеф Соке?
– Он говорил так: в этот дом вошла кучка народу, и русский комиссар велел позвать царя вниз.
– Его величество! Скотина!
– Так точно, его величество царя.
– Кто его вызвал?
– Русский комиссар.
– Жид?
– Я не знаю, кто он был.
– Ну, дальше!
– Вызвал его величество царя, чтобы он сошел с верхнего этажа вниз. Жена не пускала царя. Долго возились, потом, наконец, пришли вдвоем, а потом все…