— Тридцать пять тысяч? Но на Земле гораздо больше видов живых существ!
— Верно. Один миллион семьдесят пять тысяч сто видов, включая простейших и насекомых. Ковчег для спасения жизни требуется лишь малой части из них. Остальные в состоянии спастись сами.
— Здорово вы все посчитали, Док.
— Уж постарались. Я рассказал вам почти все, за исключением еще одного момента… Но это скорее юмористический бонус…
— Что же это? Нам всем не повредит сейчас рассмеяться.
— Ну не знаю, насколько это может рассмешить… Помните, что было с Ноем после Потопа?
— Он спал, а его сын Хам вошел и увидел его голым… Это?
— Да, совершенно верно. Но соль истории не в этом. В девятой главе Книги Бытия написано: «Ной начал возделывать землю и насадил виноградник; и выпил он вина, и опьянел, и лежал обнаженным в шатре своем».
— И что?
— Еще одна превратность низкого давления, непривычного для организма Ноя. По всему получается, что он сам не ожидал, какой эффект на него произведет вино. Дело в том, что количество кислорода в крови впрямую влияет на всасываемость алкоголя. При прежнем давлении Ной мог пить вино, как простой виноградный сок, без какого-либо хмельного эффекта, а обновленная атмосфера, бедная, по мнению Ноева организма, кислородом, сыграла с ним такую злую шутку.
— Да уж, Док, позабавили вы нас. Это все?
— Да, я закончил.
— Спасибо большое.
Вскоре после этого совещания Смотрителя начали готовить к отправке в допотопное время. Причем конкретика задания отображалась в самом названии операции — «Ной». Историческая опора была определена.
Временами такая жизнь…
(жизнь наверху)…
начинала Смотрителю надоедать. Сидишь целый день, как сурок в норе, пялишься в экран, учишь ранее неизвестные тонкости древнешумерского языка, вечером обрабатываешь информацию, подсмотренную камерами, подслушанную микрофонами, унюханную электронными «носами». Раз в неделю можно себе позволить прогулку по окрестностям — не чаще, иначе упустишь что-нибудь важное, потом пробел будет, неизвестно какая информация когда пригодится. В работе Смотрителя мелочей нет. В общем, пока Смотритель занимается, так сказать, неквалифицированным техническим трудом. Одно утешение — для себя. Если он всего этого не будет знать — никто не будет. Тяжело в учении — легко в «поле»: перефразированная на лад сотрудника Службы Времени русская поговорка помогала не вскипеть от скуки и вдохновляла на более вдумчивое изучение эпохи, в которой Смотрителю предстояло прожить еще непонятно сколько недель. Или месяцев. Или лет. Как фишка выпадет. Так что учеником нужно быть прилежным…