Он сознательно смешивает промыслительную и творческую деятельность Господа (1. стр.90). Подлинное творение (в том смысле этого слова, которое вкладывает в него Церковь) для отца Александра ограничено появлением в начале неба и земли (отождествляемое с" Большим взрывом"), жизни и разума (1. стр.93-95). Человек не является для о. Меня виновником смерти во вселенной, а должен был ее преодолеть. Смерть и распад порождены, по мнению этого "богослова", бунтом сатаны. Для подтверждения своего мнения он, извращенно толкуя 2 стих Бытия, утверждает, что тьма над бездной - это действие сатанинских сил. Однако такое понимание этого места названо еретическим еще св. Василием Великим в "Шестодневе". Это учение - явное манихейство, приписывающее сатане могущество равное силе Творца. Но вселенская Церковь, вместе с преп. Иоанном Дамаскиным, воспевает Господа "не имеющего никого противником"
"Бог наш на небесах и на земле творит все, что хочет. " (Пс.113,11). - А не то лишь , что позволит Ему сатана. "Он сказал - и они сделались, повелел - и сотворились" (Пс.148,5). - Не было никакой борьбы, никакой неудачи у Всемогущего. Явно, что Откровению чужды еретические измышления о. Меня. Бог действительно самоограничился в акте творения (ибо создал иное нежели Сам), но не потерял Своей природы. И поэтому сатана не мог помешать Ему создать мир по Его замыслу.
Православное богословие четко различает Творение, когда Бог проявил в полноте Свое всемогущество не ограниченное ничем, и создавшее в результате мир в котором все было "добро зело" (Быт.1,31), и Промышление, когда Он совершает Свои замыслы через свободную волю творений. Смешение этих различных проявлений Силы Господней приводит к ереси отвергающей как всемогущество, так и благость Божию.
Еще в большую яму впадает о. Александр пытаясь вместо личного Адама создать какого-то мифического "всечеловека", и стараясь тем самым отвергнуть факт грехопадения и первородного греха. Исповедуя это лжеучение он не нуждается в опровержении, ибо тем самым о. Мень подпадает под анафемы Карфагенского Собора: "Аще кто речет, яко Адам, первозданный человек, сотворен смертным, так что, хотя бы согрешил, хотя бы не согрешил, умер бы телом, т.е. вышел бы из тела не в наказание за грех, но по необходимости естества: да будет анафема" (см.123 правило). Заметим лишь, что если не было Первого Адама, то нет нужды и во Втором Христе. От дальнейшего анализа работ о. Александра Меня мы уклоняемся, не желая повторять замечательной работы прот. Сергия Антиминсова "Прот. А. Мень как комментатор Священного Писания", где достаточно раскрыт антихристианский характер этого "богословия хаоса".