— Если сейчас же не прыгнешь — поцелую. — хладнокровно пообещала она обоим сразу.
Не помня себя, Борис перевалился через край стола и ухнул в темноту. Сле-дом полетел Витька Кондаков.
— Что так задержались? — деловито спросил покойник — он оказался снова с обеими руками.
Из трубы они попали вовсе не в подземелье, как можно было ожидать. Над го-ловой опять висело небо. И болото. Практически ничего не изменилось. Откуда они выпали — тоже непонятно.
— Что дальше? — отшиблено поинтересовался оператор.
— Прошу вести себя серьёзно. — посоветовал проводник. — Сама по себе заявка мало что значит. Надо понравиться господину прокурору.
— Здесь есть судебная система? — удивился Кондаков.
— Конечно, есть! — обрадовался весёлый труп.
— А что за заявка? — осторожно спросил режиссёр.
— Нечего смеяться. — хмуро отозвался оператор. — Совсем недавно ты заявил, что готов прозакладывать душу чёрту, только чтобы фильм удался.
— Я обожаю вас! — признался труп. — Ваше остроумие меня потрясает. Но вы ошиблись. Ваше заявление застряло совсем в другом ведомстве. Заявка, о которой идёт речь, подана не вами. Господа, я рад вам сообщить, что вы попались!
Он прыснул со смеху.
— Мы в аду? — содрогаясь от ужаса, спросил Борис.
— Открою тебе тайну, Боря! — закатывая мерзкие глаза, провыл нахальный проводник. — Вы в аду!
ГЛАВА 15. Экскурсия по преисподней
Не успел он произнести этих слов, как земля расступилась и седые тени, похо-жие на ту, что была заснята на болоте, тесно обступили двух людей. Безмолвные стражи сомкнули кольцо.
— Это невероятно… — прошептал Виктор.
Он протянул руку и коснулся одной из теней. Раздался треск, полетели ФИО-летовые искры и руку отшвырнуло. Борька застонал и прижал, согнувшись, к себе ладонь, посиневшую, как кожа на голенях покойника.
— Лучше не сопротивляйтесь. — посоветовал Дикий Труп. — У пристов нет со-знания. Это лишь курьеры.
И тут же принялся скандалить:
— Я с задержанными! У меня есть предписание!
С этими словами покойник бесцеремонно вторгся в кольцо стражей, выбивая тучи искр.
— Ой, как здорово! — воскликнул он. — Напоминает гальванизацию! Я просто чувствую себя живым!
Последние лоскутья кожи встали на его костях торчком. Так, напоминая дико-образа, проводник и присоединился к людям. Стражи дружно ухнули и вокруг по-меркли остатки света.
* * *
Председательствовал в суде отвратительный старый труп. С него постоянно валились куски ослизлой плоти. Зачитывая обвинение, судья машинально подби-рал студенистые вонючие куски и прилеплял их обратно в произвольном порядке.
Обвиняемые, словно напроказившие школьники, стояли возле председа-тельского стола. Кондаков почти терял сознание от омерзения, а Борька, не сте-сняясь, сплёвывал слюну на протокол.