- А я жду Анселла, - заявил Богль. - Он сказал, что зайдет к тебе поговорить. И кроме того, завтрак я заказал в твой номер.
- Придется отложить нашу беседу, Радость Души Моей, - сказал я Мире. - Я не могу сосредоточиться, пока здесь Виски.
Мира встала и потянулась.
- Ладно. Все равно разговоры тут не помогут.
- Так ты говоришь, что заказал завтрак? - спросил я Богля.
- Да, - лицо его просветлело. - Яйца, фрукты, кофе.
- Может, ты накроешь чем-нибудь Виски? - спросил я. - Он действует мне на нервы.
- Может, ему нехорошо?
- А как ему может быть хорошо с Пабло в желудке?
Виски перевернулся на бок и посмотрел на меня.
- Ох и не говори, старина, - сказал пес басом. - Он как камень давит мне на желудок.
- Ну вот, я же говорил, что ему не может быть хорошо, - машинально сказал я Сэму и тут же схватился за подушку, с ужасом глядя на волкодава.
Мира едва сдержала вопль, но на Богля речь пса не произвела никакого впечатления.
- Знаешь, - сказал я. - Мне даже показалось, что пес заговорил.
- Ну и что? - спросил Богль. - Мы с ним полночи беседовали.
- Ну и что? - переспросил я. - Где это ты видел, чтобы собака разговаривала?
- Не видел, но в этой стране может быть все, что угодно. Если попугай говорит, то почему собаке не заговорить? Разве нет? - он увидел мое лицо и посерел от страха. - А что, такого не бывает? Собаки что, не разговаривают? Да? Это что, еще одно? Сначала летающие женщины, потом исчезающие мужчины, а теперь говорящие собаки?
Я кивнул.
- О Господи, а я-то с ним полночи говорил, - Богль сжался на стуле.
- И столько мне гадостей наговорил, - подтвердил волкодав. - Столько матов-перематов и еще хрен знает чего.
- Я, пожалуй, пойду, - сказала нетвердым голосом Мира. - Мне что-то не хочется завтракать.
- Ради всего святого, стой, где стоишь, - раздраженно сказал Виски. - Столько крику в этом отеле, столько истерик, обмороков! Что за собачья жизнь!
- Надеюсь, здесь никто не занимается чревовещанием? - спросил я с надеждой, чувствуя, что в любую секунду готов сорваться с места и бежать отсюда без оглядки.
Виски зевнул. У него был отличный набор внушительных и абсолютно здоровых, без признаков кариеса, зубов.
- Не завидую твоей мамаше, - сказал он. - Мучилась, рожала, учила, а все без толку. Столько паники, только потому, что я говорю на вашем ужасном языке.
- Слушай, дружище, - нервно сказал я. - Ты не мог бы выйти? Не потому, что ты мне не нравишься, а просто на одно утро уже достаточно. Зайди попозже, ладно?
Виски встал и отряхнулся.
- У меня сейчас есть кое-какие дела, да и позавтракать нужно, - сказал он и пошел к двери, стуча когтями по полу. - Кроме того, надо повидаться с одним другом человека, простите за избитое выражение.