Испортились личные отношения лидеров наших стран. Ранее восхищавшийся канцлером Горчаковым, теперь Бисмарк презрительно называл того «старым дураком». Что гораздо важнее, Россия вынуждена была уже переориентировать и ее союзные интересы. Горчаков в циркуляре от 21 августа 1856 г., обращенном к русским дипломатическим представителям, заявил: «Говорят, Россия сердится. Россия не сердится. Россия сосредоточивается».[673] В итоге все окончательно передрались.
Германия очень изменилась, почувствовав вкус к золоту. Ее биржевики, банкиры (Блехредеры, Ротшильды) буквально разбухли от французского золота. Ненасытная зависть германцев, о которой предупреждал Тацит, толкала немцев к новым завоеваниям. И все же старый Бисмарк, хорошо зная мощь русских и опасавшийся войны с ними, в глубине души понимал, что Германия погибнет без союза с Россией. Пока он находился у руля внешней политики, он, по его словам, «старался никогда не разрушать окончательно мост между нами и Россией». Умы дипломатов наших двух стран прямо пропорциональны успехам и неудачам в деле обеспечения благоприятных и дружеских отношений между Россией и Германией. К концу века Бисмарк стал заметно терять свое влияние и вынужден был признать: «Я мрачно смотрю на будущее» (1891).[674]
Эта мрачность частично объяснялась вступлением на монарший престол в Германии кайзера Вильгельма II (18591941). Перед тем как унаследовать трон отца (1888), Вильгельм прошел школу выучки не столько в университете, сколько в казармах, на флоте и в казино. Типичное дитя германского юнкерства и крупной буржуазии. В его воспитании чувствовалось влияние Х. Чемберлена и Ф. Эйленбурга. Граф Эйленбург был доктором права, дипломатом, поэтом-романтиком и музыкантом. А еще он был убежденным антисемитом. Все это, в густой смеси с проявлениями мистицизма, и составляло довольно густое варево. Кроме того, он яростно ненавидел социалистов. Вильгельм даже обратился к рекрутам в 1884 г. (еще в свою бытность принцем прусским) с предложением, которое звучало странно из королевских уст: «Если вы когда-либо услышите социалистические высказывания, то должны будете донести на соответствующих лиц…» Характерно, что даже его отец отмечал в сыночке «склонность к слишком поспешным и скороспелым суждениям». Хотя молодежи свойственно порой делать такие выводы, с годами знания и опыт работы в состоянии ликвидировать эти пробелы… Однако император не только не имел достаточных знаний, но и, по словам Бисмарка, не проявлял никакой склонности к усидчивому труду. Одновременно он считал себя наследником Фридриха II, будучи твердо уверен, что он «еще более велик».