— Цену себе набивает, — презрительно сказал Конан. — Обычная иллюзия, морок. Сто раз видал.
— Погоди, киммериец, не спеши, — Гвай нахмурился. — Что еще?
— Однажды месьор Рэль снял перчатки. Лицо у него, как помянуто, постоянно закрыто капюшоном, но руки я хорошо рассмотрел. Пальцы длинные, почти нечеловеческие. Ногти острые. Очень белая кожа, как самый дорогой пергамент! Я предлагал ему редкостное в Райдоре вино, настоящую «Золотую лозу» из Пуантена — отказался.
— М-да, последнее наблюдение особенно поразительно, — фыркнул Гвай. — Кажется, я уже начинаю догадываться, кто именно скрывается под личиной месьора Рэля, но пока не стану говорить — вдруг ошибаюсь? Хорошо, мы беремся за это дело. Аванс?
— Мы платим половину немедленно, — вместо эрла заговорил герцог. — Серебряными слитками или золотом?
— Лучше золотом, — Гвай принял решение за всех.
— Немедийским, аквилонским, бритунийскими шеллинами, денариями Офира?
— Золотыми ауреями Трона Дракона. Если половина выплачивается сразу, получается ровно тысяча монет.
— Я распоряжусь, чтобы казначей доставил деньги на постоялый двор, — светлейший внимательно посмотрел на Гвайнарда единственным светло-карим глазом. — Остается верить, что вам будет сопутствовать удача. Когда собираетесь выехать?
— Завтра утром. Через два дня окажемся в Ронине и немедля приступим к работе.
— В таком случае — искренне желаю удачи. Ты, Гвайнард, никогда меня не подводил.
— Благодарю, светлейший.
Когда четверка Ночных стражей миновала ворота герцогского замка, Гвай проворчал, ни к кому не обращаясь:
— Влипли мы. Прикончить настоящего каттакана невероятно сложно, а выследить — еще сложней. Впрочем, у нас будет великолепный помощник. Если, конечно, мои предположения оправданы. Хороший праздник выдался — заработали по двести пятьдесят ауреев… Идем домой, перекусим. Конан, ты в кости играешь?
— А то!
* * *
После долгих расспросов, Конан выяснил, что возглавляемая Гваем команда охотников промышляет только в Бритунии. Чудовищ здесь хватает, а посему Гвай и его соратники редко остаются без работы. Состав компании частенько меняется — одни погибают, другие просто уходят, неплохо заработав своим мечом и разумом. Верными ремеслу до конца остаются только Гвай и Эйнар, составляющие костяк отряда. Последний их товарищ, именем Торгейр, оказался недостаточно быстр и по весне попал в клешню мантикора. Таким образом, осталось лишь трое охотников.
Асгерд ничуть не соврала и не приукрасила, сказав Конану, будто является дочерью самого настоящего нордхеймского херсира — военного вождя, командовавшего несколькими морскими дружинами. Когда херсир Олейв погиб в походе, папашино наследство разделили между братьями Асгерд. Ей самой предстояло только одно – скучное замужество и прозябание в глухом поселке на берегу Полуночного моря.