— Утром, — отмахнулся Гвай. — Когда земля остынет… Знаете, какая мысль меня вдруг посетила? Оказывается, Вселенское Зло не столь хитроумно и каверзно, как принято считать. Повелителями Черной Бездны допущена невероятная, почти немыслимая ошибка — не учли, что Тьма может сама уничтожить своего отпрыска. Мы попросту сыграли на их противоречиях. И сыграли блистательно!
* * *
Утром на островке не нашли ничего, кроме оплавленных обломков рухнувшего менгира, капель серебра, в которые превратились оковы и остатков почерневшего человеческого скелета — рассыпающиеся в пыль кости разбросало в округе двадцати шагов.
Гвайнард не поленился, собрал все, что можно было найти, и швырнул части остова в ту самую промоину, куда нырнул ронинский пес. На закуску, так сказать.
— Предлагаю напиться, — подал здравую идею Эйнар. — Сколько можно возиться с этой пакостью? Мы честно заслужили пару дней отдыха!
— А еще надо заглянуть к эрлу Алашу, забрать награду, — напомнила Асгерд. — Он вроде бы собирался заплатить втрое против условленного?
— Тебе не кажется, что это будет невежливо и бессердечно? — Гвай отряхнул ладони от пепла и нагнулся к полынье, вымыть руки. — Требовать у человека деньги за убийство его собственной жены? Давайте обойдемся двумя тысячами ауреев, которые уже заплачены!
— Нет уж! Никогда! Даже не думай об этом! — дружно взбунтовались доблестные охотники. — Сказано втрое, значит втрое!
— Эх, скареды, — вздохнул Гвай. – Никакого сочувствия. Ладно, схожу… Гляньте, кто это едет?
На дороге, ведущей к Ронину, появился всадник, в котором Конан опознал молодого десятника, с которым разговаривал вчера днем в караулке у ворот.
— Доброго утречка, господа, — сказал дружинный, остановив коня. Подозрительно осмотрел следы пожарища. — Страсти-то, какие творятся — слыхали, говорят супругу вельможного ночью Триголов зажрал!
— Неужели правда? — невинно вздернула брови Асгерд.
— Истинная. Я это к чему? За вами эрл вместе с каштеляном послали. Сказали передать, будто из Райдора гонец явился.
— И дальше что? — насторожился Эйнар.
— Герцог требует под свои очи… В Райдоре, мол, беда.
— Упырь? — безнадежным тоном осведомился Гвай.
— Хуже, господа мои. Совсем страшный зверь появился, здоровый, будто медведь, клычищи – во какие! — Десятник отмерил вытянутыми ладонями не меньше полутора локтей. Добавил, сконфуженно: — Название чуды, извиняйте, не припомню. Ученое больно. По донесению, двоих насмерть съела…
— Только не это, — простонал Эйнар. — Опять!
— Поехали собираться, — Конан выглядел насквозь невозмутимым. — Надо, так надо. Больше в Ронине нас ничто не держит.