Никак не можем начать — выясняем, чья реплика первая, хотя это и так ясно — первая реплика Инны Андреевны. Инна Андреевна очень долго ищет свою реплику в листах, они у нее рассыпаются, окружающие бросаются их поднимать, возникает так нужная всем заминка.
— Так! — Павел Сергеевич громко хлопает в ладоши, Инна Андреевна вздрагивает, снова роняет листы, Агнесса Павловна смеется, Павел Сергеевич морщится. — Что у вас там, Инна Андреевна? Ну вот, всегда вы так… Соберитесь, а то мы никогда не начнем…
Инна Андреевна наконец начинает. Она произносит свои реплики механически, монотонно, без всякого выражения — обычно она так не делает при первом чтении. Ничего особенного не происходит — в действие вступают другие, читают, добавляют свои замечания… А я вдруг замечаю Наташу, свою бывшую жену. Она сидит среди актеров и как-то странно посматривает на меня. Она-то что здесь делает?!
Постепенно действие захватывает — актеры начинают вставать, ходить по сцене, имитировать какие-то движения. Стулья исчезают со сцены, как исчезают и все лишние. Теперь все толпятся в кулисах, а на сцене присутствуют только те, кто должен там присутствовать по ходу пьесы. Я нахожу Наташу, пробираюсь к ней.
— Что ты здесь делаешь? — пытаюсь говорить как можно мягче, но у меня плохо получается.
— Ты мне изменил, — вместо ответа говорит Наташа, и на глаза у нее навертываются слезы.
— Что такое ты говоришь? — я отвожу ее в сторону, а то на нас уже начинают обращать внимание.
— Ты мне изменил, — повторяет Наташа.
— Послушай. Я тебе не муж, чтобы ты…
— Как это не муж?! Как это не муж?!
— Тише, пожалуйста, люди кругом.
— Что ты сказал? Как это ты мне не муж?! — громким шепотом говорит Наташа. — Ты со мною еще не развелся, чтобы так говорить.
«Бедная Наташа, — думаю я. — У нее разум помутился…»
— Я не понимаю… Как это не развелся?
— Боже мой, Миша, ты меня пугаешь!
— Миша?! — это у меня разум помутился! — Ты назвала меня Мишей?
— Ах, перестань! Эти твои актерские штучки, вживание в образ и так далее… Оставь их! Можешь ты поговорить со мной нормально?
— Прямо сейчас? У меня скоро выход. У нас чтение новой пьесы, ты понимаешь?
— Я все понимаю! — упрямо говорит Наташа. — Но мы должны поговорить! Да, прямо сейчас!
— Хорошо, хорошо, давай говорить. Чего ты хочешь от меня?
— Ты мне изменил.
— Это я уже слышал. Что дальше?
— Дальше уже некуда! — кричит Наташа, и на нас начинают шикать. — Дальше некуда! — говорит она уже тише, и в глазах у нее снова появляются слезы. — Ты не хочешь оправдаться?
— Зачем? Зачем мне оправдываться? И в чем?! Кто тебе сказал, что я изменил?