Такое мнение закрепилось и дало пищу шовинизму в отношении ирландцев и их политических целей. Оно же помогло создать такую[15] атмосферу, в которой лишь немногие задавались вопросом о том, что же все-таки происходит, когда солдаты и полицейские пытали людей или убивали детей пластиковыми пулями.
Оно работает лучше всякой пропаганды на службе правительства и облегчает ему задачу оправдания британского присутствия на ирландском Севере, со всеми вытекающими последствиями.
В наши дни, во время правления королевы Елизаветы II, британское присутствие в Ирландии можно объяснить теми же причинами, по которым четыре века назад.
Елизавета I отправила туда армию и поселенцев: стремление обезопасить «западный форпост Британии», а вовсе не альтруизм.
Присутствие Британии в Шести графствах невозможно объяснить, ссылаясь на «демократию», поскольку Ирландия была разделена вопреки желанию местного населения.
Британия сохраняет свое присутствие на Севере даже не из желания поддержать «братьев по крови» — лоялисты, как и все прочие ирландцы, воспринимаются как «пэдди», «ирлашки». Как указывается в секретном правительственном отчете 1949 года, даже если бы лоялисты и захотели освободиться от Британии, этого бы все равно не произошло, поскольку ирландский Север представляет собой «стратегический объект чрезвычайной важности».
Таким образом, британское правление способствовало утверждению полицейского государства на территории Шести графств — и по замыслу, и по назначению. Более трети общества подвергается систематическим репрессиям и дискриминации, на что население неизбежно отвечает насилием.
Англичане, однако, и не собираются вникать во все тонкости роли Британии в судьбе Северной Ирландии, что поощряется и недобросовестными политиками, и средствами массовой информации, и бесчестными историками, и равнодушными учителями. Воскрешение застарелых предрассудков в отношении ирландцев — один из результатов происходящего.
Проблема английского расизма — против ирландцев ли, или же против чернокожих — это не просто следствие ошибочного мнения, сложившегося у англичан о других нациях.
Это, в большей степени, проявление ошибочной самооценки англичан, а также их восприятия истории и того места, которое Британия занимает в мире.
Существует один любопытный парадокс: история Британии полна насилия и варварства — лишь некоторые европейские страны могут «похвастаться» чем-то подобным.
Однако традиционное мнение изображает Британию цивилизованной и демократичной страной, а народы, ею порабощенные — дикими и кровожадными.